Особенное финское кино ХХI века. Часть 2

(Начало в № 53)

Следующая история «Лапландская одиссея» – 5 серий, довольно смешная киноэпопея. Но что значит – смешная? Только в том случае, если вы готовы к «юмору с каменным лицом», как у Карукоски. Потому, что у этого режиссера доминирует этакий индейский юмор (типично непроницаемые лица и специфическая походка с негнущимися коленями).

Второй известный и отлично реализованный проект Доне Карукоски –«Дом темных бабочек» – первая национальная номинация на «Оскар». Фильм имеет собственный интересный сюжет, а для русского зрителя навевает воспоминания о «Пацанах» Динары Асановой.

Известные уже в России фильмы «Ворчун» и «Удачи тебе, Ворчун» с одним финским актером в главной роли, которые россияне могли видеть также и на Неделе кино Финляндии в 2017 и 2018 годах, – это тоже экранизация Карукоски. Фильм уже пошел «в серию». Между прочим, в Финляндии есть такая особенность: если фильм имел успех (детский – тем более), то автору придется потом дописывать сценарии еще 20 серий – история требует продолжения, пока у аудитории есть к ней интерес. Так из одной книги может практически получиться сериал. Режиссеры и сценаристы зорко отслеживают новинки национальной литературы, и нередко бывает так, что художественный фильм или телесериал по книге выходит раньше или одновременно с печатной ее версией. Вообще, откровенничает известный кинокритик, в этом отношении в Финляндии много того, что было бы недурно взять в качестве примера и России.

Кстати, опыт автора этих строк говорит о том же. Углубившись в изучение «дела Голубева» – поиски погибшего в феврале 1940 года в Финляндии советского летчика, о котором наша газета неоднократно писала, я подготовил книгу, посвященную судьбе этого человека. Она пока не опубликована, но уже вызвала интерес финских режиссеров-документалистов Ари МАТИКАЙНЕНА, его учеников и коллег Тимо КОРХОНЕНА и Маркку ХЕЙККИНЕНА и Марко КАРВОНЕНА – руководителя проектов профессиональной школы Кайнуу. Это его ученики участвовали в съемках фильма «Неизвестный солдат» (Tuntematon Sotilas).

Подсмотренные секреты

Но среди всего этого почетного сонма мужских режиссерских достижений есть одно «но». Всех неожиданно затмила женщина. Я об этом еще расскажу. Женщины часто говорят, что, на их взгляд, не бывает ничего лучше творчества Калауса ХЯРЕ. Этот обаятельный режиссер в соответствии с типичным финским юмором говорит: «в промежутке, когда Доне Карукоски перестает снимать, потому что ездит получать всякие премии, я снимаю кино и получаю гранты».

«Мои мамы» – потрясающий, но очень грустный фильм, рассказывающий о трагичном военном времени. Не лишним будет напомнить заинтересованным читателям о том, что 30 ноября 1939 года, почти 80 лет назад с наступления на Карельском перешейке началась Зимняя война. Еще до начала наступления – с конца октября 1939 года – по работе в РГВА теперь мне документально стал известен «план Мерецкова» по формированию ударных групп восковых частей и соединений и продвижению к границе с Финляндией. Курс «на войну» был взят еще в сентябре-октябре. В то же время финны один раз объявляли мобилизацию и затем отменяли ее, потом снова объявляли, в то же время они эвакуировали из приграничных районов местных жителей в глубь страны. Но нам сейчас важно другое. Это не просто решение – за ним судьбы, о которых многие не задумываются как о чем-то само собой разумеющемся. По мере продвижения Красной Армии по территории Финляндии жителей эвакуировали, но в маленькой Финляндии не было столько свободных домов, чтобы их расселить. По озвученным А. Дунаевским сведениям, около 200 000 семей были перемещены в глубь Суоми, среди них примерно 70 000 детей оказались без крова. Их надо было где-то размещать. Тогда детей стали эвакуировать в Данию, Швецию и Норвегию, это считалось временным явлением – пока родители не найдут работу, не построят жилье.

Но последующая война-продолжение, в которой участвовали и скандинавские страны, спутала все планы. Так у многих финских детей в 1939-1946 году появились новые «родители», а именно «вторые мамы». Это трагедия детей, которые впоследствии метались между «своими» мамами в разных странах. И вот эту трагическую тему поднял Клаус Хяре в фильме «Мои мамы». Удивительный, щемящий фильм с потрясающей музыкой; на глаза наворачиваются слезы…

То, что рассказывает об этой истории Алексей Дунаевский, в словах которого нет причин сомневаться, я подтверждаю примером моих финских друзей. Сегодня в Иматре в двухкомнатной квартире живет Сирпа ХОНКАНЕН, учительница, которая всю жизнь преподавала финским детям русский, английский и немецкий языки (а в Финляндии быть педагогом до сих пор почетно), я бывал у нее в гостях и знаю эту историю не понаслышке. Сирпе было семь лет, когда ее семью в 1940 году эвакуировали с Карельского перешейка в Лапландию, затем, после скитаний она вернулась в Иматру, где родители получили возможность строиться и жить. Много рассказала мне Сирпа. Эта трагедия времени живо отзывается в финских сердцах особенно пожилых людей. Наверное, поэтому режиссеру сопутствовал огромный успех на родине. По сюжету сын «суровой» по характеру финской матери при указанных выше обстоятельствах попадает в многодетную семью еще более суровой шведской матери. Кинокритик Дунаевский говорит, что Клаус Хяре в этих вопросах педант, внимательный к деталям (что так нравится финнам), и «человеческие отношения для него всегда «на грани».

Известный уже российскому зрителю фильм копродукции с Эстонией «Фехтовальщик» (Szermierz) – это тоже кинокартина Клауса Хяре. Я видел «Фехтовальщик» во время Недели кино Эстонии в 2016 году. Но Дунаевский привез этот фильм позже на Неделю кино Финляндии и показал… Его освистали какие-то люди с первых рядов. Было очень неприятно…

Как становятся финскими режиссерами

Вернемся к кино. Клаус Хяре умеет снимать то, что называется Romane Populare, то что потом назовут популярной романтической историей. Поразительно: редкий финский режиссер не начинает свою деятельность с 19-20 лет. Премьеры картин даже маститых режиссеров пришлись именно на этот возраст, пусть даже это начало было связано с документальными или короткометражными фильмами. Для финского кинематографа это явление типично. В России же в 25-30 только «подают надежды». В чем тут дело? Как педагог и психотерапевт по двум своим дипломам я сказал бы, что мы в России очень мало хвалим – когда есть повод похвалить, а когда нет повода – тем более. У нас оступившегося однажды будут пинать до края обрыва. Особенности ментальности? Может быть. Но эти реалии отвратительны, особенно на фоне другой системы отзывов. В России больше осуждают и ругают, а когда надо похвалить в лучшем случае – молчат. Вот это типично. Поэтому и молодым, и состоявшимся у нас пробиваться трудно – довольно тернистый путь, где больше шипов, чем роз, сто раз подумаешь : а надо ли тебе это? В соседней стране, фактически, все наоборот.

Альма-матер многих известных финских режиссеров – университет технологии и дизайна, где есть свой кинофакультет. Например, Юхо КОУСМАНЕН. Он вовсе не стремился стать режиссером, но получил бонус в 30 000 евро, который не растратил, а снял на него бюджетный фильм-первенец «Счастливый день в жизни Оли Мяки»: боксер Оли, скромный до застенчивости, простой парень, влюбился в девушку «с первого взгляда», в первую, которая «взглянула на него», и из-за возникшего чувства не пришел на значимый боксерский турнир. Сентиментальная кинокартина получила много всяческих премий, включая Гран-При Санкт-Петербургского фестиваля дебютного кино

Есть в финском кинематографе и такой интересный сюжетный поворот, как «финстер» – финский вестерн. К примеру, таков вышедший в последние годы «Закон Земли».

Андрей КАШКАРОВ специально для газеты «Выборг»

(Окончание в следующем выпуске)