Колокольный звон в довоенном Выборге

О колокольном звоне в последние годы пишут много, но нигде не упоминается о том, что в прежние времена в дни больших церковных праздников в каждом городе по традиции звонить всегда начинал кафедральный собор, где обычно находились самые большие колокола. Затем наступала очередь следующей по величине церкви и так далее…

Автору этих строк в своё время удалось побеседовать с живым свидетелем того, как упомянутый процесс проходил в Петербурге. Первым вступал всегда Исаакиевский собор, потом подключался Казанский, а церковь Воскресения у Варшавского вокзала, где мой собеседник в дореволюционные годы служил звонарём, находилась, кажется, на двадцатом месте.

Однако данное явление почти не нашло отражения в отечественной литературе. Единственным мне известным исключением является короткое стихотворение Анны Ахматовой, начинающееся строкой «Уложила сыночка кудрявого». Там лирическая героиня приходит на озеро за водой, и вдруг ей «…знакомый голос послышался, колокольный звон из-под синих волн. Так у нас звонили в граде Китеже. Вот большие бьют у Егория, а меньшие с башни Благовещенской. Говорят они грозным голосом…». О том, что именно малые китежские колокола ей говорят, каждый может найти и прочитать сам. Последние слова – уже не от имени колоколов, а от имени автора – звучат так: «Оглянулась – а дом в огне горит».

Стихи эти родились между 13 и 14 марта 1940 года [1]. Китеж, как мы знаем, ушёл под воду при татарском нашествии. Москва, в которой, по выражению М. Цветаевой, «спорили сотни колоколов», погрузилась в Лету вместе с дореволюционной Россией и вместе с тысячами других городов страны, в которых иерархию колокольного звона так никто и не успел зафиксировать. А в момент, когда Ахматова писала вышеназванное стихотворение, та же участь постигла и Выборг.

Но Выборгу повезло, ибо нашлись люди, описавшие порядок городского колокольного звона во всех подробностях. Сперва в середине 1950-х годов это проделал диктор финского радио г-н Рааска (по титулу инженер), зачитавший в одной из своих передач мемуары выборгского вахмистра по фамилии Похьолайнен. Потом на основе этой передачи известная финская писательница Лемппи Яаскеляйнен написала рассказ под названием Сумерки Чистого Четверга (Kiirastoistаi-ilta) [2] и поместила его в литературный альманах Любимый город (Rakas kaupunki), выпущенный в 1952 году в финской столице. И наконец, ныне здравствующий выборгский уроженец г-н Ээли Аалто, родившийся в 1931 году, а в 1992-м поделившийся воспоминаниями о своём раннем детстве, посвятил этой теме несколько кадров на 45-й минуте своего фильма под названием Мой Выборг (Wiipurini). И благодаря тому, что в начале прошлого года фильм был снабжён русскими субтитрами [3], теперь и мы имеем возможность узнать, о чём пели не только китежские, но и выборгские колокола.

Если в период первого расцвета Выборга, т. е. в конце XVII века, в городе насчитывалось три храма (все лютеранские), о колокольном звоне которых нам ничего не известно, то к моменту второго расцвета, совпавшего с серединой 1930-х годов, в городском центре было целых семь «звонящих» церквей, принадлежавших уже трём христианским конфессиям. О старом кафедральном соборе ни в одном из приведённых мною источников не упомянуто, поскольку колокол относившейся к нему Часовой башни в церковных торжествах не участвовал, а отбивал только время.

Итак, первыми начинали колокола так называемого Нового (лютеранского) кафедрального собора. Тяжким басовым голосом выводили они нижеследующее:

Yksi on Tarpeellinen. Юкси он тарпееллинен. Единственное, в чём ты нуждаешься.

Славянский перевод этой фразы: «Единое есть на потребу». В синодальном переводе она звучит так: «Одно только нужно». В 10-й главе Евангелия от Луки описан эпизод прихода Иисуса в дом двух сестёр -– Марфы и Марии. Мария села перед гостем, чтобы послушать его речь, тогда как Марфа хлопотала по хозяйству и жаловалась гостю, что сама не справляется и пусть, дескать, он отпустит Марию ей в помощь. На что Иисус заметил: «Ах Марфа, Марфа, печёшься и заботишься ты о многом, тогда как нужно только одно. Мария же благую часть избрала, которая не отнимется от неё».

Далее подключалась Старая финская церковь, имевшая в качестве колокольни так называемую башню Ратуши: 

Ylen Takaan Sydamenne. Юлэн такаан сюдамэннэ. Слово Всевышнего к каждому сердцу.

В латинском варианте это выглядело так:

Sursum corda. Sursum corda. Сурсум корда.

В те времена все выборжане хорошо помнили о былой принадлежности этой церкви Доминиканскому монастырю [4]. А в таких монастырях, насколько мне известно, служба и по сей день ведётся на латыни.

Здесь мы слышим парафраз из 2-й (ветхозаветной) книги Паралипоменон: «Ты услышь с неба… и воздай каждому по всем путям его, ибо ты один знаешь сердце сынов человеческих» (6:30).

Следующей по ранжиру стояла Шведско-немецкая кирха:

Armo, Laupeus ja Rauha. Милость, любовь и покой.

В послании апостола Павла к Галатам перечислены 9 «плодов духа», в том числе милосердие, любовь и мир. В противоположность «плодам плоти», которых верующий должен избегать, к обретению плодов духа, по мнению апостола, христианам необходимо стремиться.

И наступала очередь Спасо-Преображенского православного собора, которому поручалось целых две, хотя и коротких, реплики:

Пaм… Пaм… Помилуй… Помилуй…

Такова была сентенция большого колокола. Тут подключались и малые колокола:

Sy-dan. Sy-dan. Сю-дан. Серд-це. Серд-це…

Далее поверх множества крыш слышался звон церкви Ильи Пророка, в то время принадлежавшей финскому православному приходу:

Iloitse! Iloitse! Илойце! Радуйся! Радуйся!

И последними вступали «серебряные колокольчики» католического храма св. Гиацинта:

Ora pro nobis. Oрa прo нобис. Молись за всех нас.

Здесь уже идёт речь о молитве деве Марии, поклонение которой в лютеранской церкви вообще совершать не принято. Полностью эта молитва звучит так: Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis, peccatoribus, nunc et in hora mortis nostrae. Amen. Святая Мария, Матерь Божья, молись за всех нас, грешных, и ныне, и в час смерти нашей. Аминь.

Таким образом, выборгские колокола, в отличие от московских в описании Цветаевой, меж собою не «спорили». Ибо этот город являл собою яркий пример того, как христиане разных конфессий могут жить друг с другом в «мире, любви и покое» [5]. Причём колокола в Выборге, по свидетельству бывших городских жителей, говорили на трёх языках! И почти все местные православные служили по «новому», т. е. грегорианскому календарю, и потому их праздники совпадали с праздниками лютеранскими и католическими. Лишь маленькая группка русских «старостильников» собиралась в частном доме купчихи Пугиной (теперь он перестроен в здание, где расположен Пенсионный фонд) [6]. Но собственной колокольни она не имела.

Для того, чтобы теперь восстановить в городе прежнюю традицию колокольного звона, потребовалось бы не так уж и много:

1. Отстроить заново колокольню Нового лютеранского кафедрального собора.

2. Отстроить сломанную в начале 70-х гг. колоколенку костёла св. Гиацинта.

3. Оборудовать все описанные мною пункты соответствующими колоколами.

Но возможно ли это при существующих условиях, реальна ли хотя бы одна из этих позиций? Если поразмыслить, то почему бы и нет? Ведь вначале было слово… Как говорит Евгений Филиппов, в свое время много говорили о том, вернется ли в Выборг Агрикола. И он вернулся…

Остаётся надеяться на то, что этой задачей займутся наши ближайшие потомки [7].

И будут тогда в городских путеводителях писать:

Ровно в полдень каждого воскресного дня всё уличное движение в городе замирает, и начинается Симфония Колоколов.

Ярослав ДОМАНСКИЙ

Примечания

1 См. Рубинчик О. Е. Там, за островом, там, за садом. Тема Китежа у Анны Ахматовой. Крымский Ахматовский научный сборник, выпуск 3, Симферополь, Крымский архив, 2005. Стр. 46-66.

2 По свидетельству Л. Яаскеляйнен, выборгские колокола аналогичным образом звонили не только на Чистый четверг Страстной седмицы, но и во время всех остальных праздников, посвящённых жизни Иисуса Христа.

3 Не весь авторский текст вошёл в субтитры, но ваш покорный слуга отчасти исправил это досадное недоразумение.

4 Согласно множеству финских источников, до середины 1920-х годов пол этой церкви состоял из множества каменных древних надгробных плит с латинскими эпитафиями.

5 Хочу привести здесь цитату из статьи О. Е. Рубинчик: «Как любезно сообщил нам А. А. Гозенпуд, Ахматова в беседе с ним весьма высоко отзывалась об этой опере [имеется в виду Римский-Корсаков, Сказание о невидимом граде Китеже], ставя её выше вагнеровского Парсифаля. В последнем она находила оттенок «церковности», в Сказании же ощущала истинную религиозность». Выделено мною. Источник – см. прим. 1.  И это понятие, по мнению автора данного очерка, заключает в себе наше отношение к вечности.

6 О домовой церкви А. Д. Пугиной (Выборгская, 22) упоминается в материалах сайта Град Петров. Радио Санкт-Петербургской митрополии, 73,1 FM. Название страницы: Выборг и святыни Карельского перешейка.

7 Наверняка не составит им труда напитать весь выборгский воздух колокольным звоном. Ведь ещё в 30-е годы Новая кафедральная кирха применяла для этой цели усилительную радиотехнику.