Елена Бичевина: В детстве я могла рисовать часами…

Художник Мариинского театра Елена БИЧЕВИНА в этом качестве трудится уже 20 лет. До этого десять лет жила и преподавала в Выборге. Считает, что жизнь удалась, потому что занимается любимым делом.

Исторические театральные мастерские Мариинки со столярным, бутафорским производством раньше находились на улице Писарева, 20. Именно там Елена и начинала работать, но в 2004 году случился пожар, и все выгорело дотла. Сейчас на этом месте находится концертный зал Мариинского театра. Елена считает, что та, «писаревская» энергетика здания сохраняется:

– У нас был очень дружный и талантливый коллектив. Из папье-маше делали скульптуры, античные вазы, ковры, посуду, маски, мелкую бутафорию, словом, все, что нужно для сцены. Разная была работа – от цветочков до предметов огромных размеров.

Отелло ушел в плавание

Сейчас спектакли изменились: постановки требуют современных декораций. Новое прочтение классики иногда удивляет, так, например, Отелло уже не мавр в соответствующем наряде, а… капитан дальнего плавания. Как вам это?

Замечено, что зарубежные постановщики нередко довольно небрежно относятся к нашему наследию. Впрочем, как говорит Елена, наши тоже нередко грешат тем же, хотя есть и примеры обратного толка – все зависит от таланта режиссера.

Классика исполняется в старом Мариинском театре, например, опера «Борис Годунов» в постановке сценографии Андрея Тарковского.

– Я выполняю по эскизам конкретные задания. Приходилось изготавливать вазы для оперы «Бахчисарайский фонтан», маски для «Травиаты». В новой Мариинке и сейчас идет опера Вагнера «Золото Рейна», которая состоит из нескольких спектаклей: «Гибель богов», «Зигфрид», «Валькирия». Для хора из 80 человек мы делали посохи, а также огромные колонны для сцены и мелкую бутафорию.

Сейчас у театра несколько сцен в разных городах страны. Наши мастерские работают на них, на большую и малую сцены, на концертный зал театра. Сам процесс очень интересный, особенно, когда спектакль идет по старинной технологии: лепишь, расписываешь, делаешь трафареты на ткани, батик... Когда работали над «Князем Игорем», «Евгением Онегиным» мы подушки шили, яблоки лепили... Бутафоры, между прочим, помнят досконально цвета и оттенки декораций к каждому спектаклю.

Будьте здоровы, мыши!

– Наша мастерская всегда была завалена какими-то тряпочками, лоскутками. В большом металлическом ящике хранились использованные макеты, их заливали водой и погружали в глину. Как-то там завелись мыши. Когда решили их травить, моя подруга Наташа, которая очень любит животных, их всех из глины повытаскивала и выпустила во двор. Потом завели кота, и грызунов стали истреблять естественным путем.

А вот еще история. Как-то я нашла ткань, рисунки которой очень подходили для аппликации. Когда все было вырезано, оказалось, что мы так использовали скатерть, специально привезенную для спектакля. А с вырезанными кругами-дырками она стала похожа на головку сыра…

Главное – работать быстро и хорошо

В Петербург из Выборга Елена переехала вместе с мамой и сыном, когда ему пришла пора поступать в вуз. Здесь продали квартиру, там купили – надо было искать работу, чтобы хватило на ремонт и другие надобности.

– Отделкой стен квартиры я занималась сама. Штукатурила, шпаклевала, красила. Мы – мастеровые: строители показали, как делать, и я тут же все эти премудрости освоила. Попутно искала работу, листала «Желтые страницы» (был тогда такой справочник). Мы с мамой решили, что нужно устраиваться в солидную организацию, и сначала я пошла в Эрмитаж на отделение реставрации, но там не было свободных мест. Потом обратилась к однокурснице, работавшей в студии мультипликации «Мельница», но как-то показалось там неинтересно….

Кто-то из знакомых подсказал, что есть вакансия в мастерских Мариинского театра. А там – судьба! – главным художником оказался мой однокурсник из Улан-Удэ Бато Дашициренов. Он и дал мне шанс, предупредив: главное – качественная и быстрая работа. Месяц длился испытательный срок, и меня взяли. Интересная деталь: мой папа когда-то участвовал в росписи плафона большого потолка оперного театра в Улан-Удэ.

Все начинается с семьи…

– Я родом из Сибири, мама родилась в Тюмени, а отец – в Иркутске. Он был с детства очень талантливым человеком. Рисовал, копировал, смастерил воздушный шар, самолетик, который мог летать. Ему довелось расписывать иконостас в православном храме Улан-Удэ. Там с ним происходили странные вещи. Однажды в открытое окно влетела шаровая молния, застыла на мгновение и в другое окно вылетела. Личники (иконописцы) его хвалили: лица святых у него получались очень хорошо. Прихожане приносили продукты, подкармливали молодого парня, который и весил-то чуть больше 40 килограммов. Он был мягкого нрава, доброжелательный...

После войны отец Елены, Игорь Бичевин, окончил в Крыму художественное училище, прожил на полуострове 10 лет. Затем пришлось вернуться в Улан-Удэ: его мама, которой было уже много лет, после гибели мужа на фронте осталась совсем одна. Расписывал потолок похожего на греческий храм театра оперы и балета, который строили пленные японцы. В одном из сел Бурятии ко Дню Победы написал по фотокарточкам родственников 50 портретов погибших воинов.

– Я родилась, когда папе было уже 40 лет, а маме 30. Папа меня увидел и сказал: «Моя! Она все продолжит». Мама была сиротой, но, несмотря на это, сумела получить высшее образование, окончила филологический факультет.

В 50-годы мамина тетя поехала в Бурятию из Тюмени. И очень удачно вышла замуж за директора спиртзавода. Тетке было скучновато, и она вызвала к себе племянниц Анну и Тамару. Мама потом работала редактором в Бурятском книжном издательстве.

Моя мама, Анна Яковлевна НАГОРНОВА, – кандидат исторических наук, работала в Бурятском книжном издательстве, переехала ко мне в Выборг в 1995 году, когда папы не стало. Преподавала социологию в филиалах ГУСЭ и ИНЖЭКОНа, работала до 74 лет, даже когда мы переехали в Питер, приезжала в Выборг на электричке в 8 утра и шла на занятия.

Я в Выборге тоже преподавала – в педагогическом училище и в художественной школе.

Сам себе режиссер

Помню, в детстве часто дома оставалась одна, мама, уходя, прятала ножницы, и я «вырезала» картинки руками. Потом, во втором классе, мне захотелось вязать на спицах, но учить меня было некому и некогда, и я придумала сама, как это сделать. В четвертом классе мы с подругами играли в театр: писали пьесу, делали кукол, шили им костюмы...

Успешная женщина – это прежде всего труд. А труд может приносить радость. Всю жизнь я занимаюсь только любимым делом. С малых лет могла часами рисовать, устроившись за столом, даже на улицу не хотелось… В самоизоляции почувствовала себя, будто в детство попала. Я самодостаточный человек, мне дома очень интересно, но по работе, конечно, скучаю…

Ольга НАБАТОВА