Ну что? Полетели!

Знакомьтесь: Виктор Валентинович Смолин. Абсолютный чемпион Европы (1981 г.) и чемпион мира (1982 г.) по высшему пилотажу. С 1995 года главный тренер сборной России по высшему пилотажу. Обладатель 130 медалей различного достоинства чемпионатов СССР, мира и Европы. Заслуженный мастер спорта СССР, Российской Федерации, вице-президент Федерации самолетного спорта России.

В том далеком детстве

Принято считать, что Виктор Смолин родился в Тосно. Так говорится во всех многочисленных публикациях о нем. Да и место рождения в метриках указано – Тосно. Но небольшая неточность, о которой он мне поведал, все же имеется. У мамы, Валентины Васильевны, обнаружили во время беременности какие-то сложности, поэтому врачи отправили ее рожать в Ленинград. И попала она не куда-нибудь, а в Свято-Троицкую Александро-Невскую Лавру, на территории которой в 1948 году находился родильный дом. Так что Виктор (а имя его переводится как победитель) появился на свет под сенью святой обители. И ангелы-хранители не раз спасали своего подопечного в самых экстремальных и, казалось бы, безысходных случаях. А их на его веку было не счесть, ведь большую часть своей жизни он провел в небе, взмывая и падая на бешеной скорости, кружась в водоворотах и хитросплетениях фигур умопомрачительного пилотажа. Когда перегрузки в моменты падения с десятикратно увеличенной силой притяжения вжимают летчика в кресло и с такой же силой рвут ремни страховки, когда самолет вертикально носом впивается в голубую высь или рушится хвостом в пике. Кажется, что в этом вихре отменены все законы физики, механики, а заодно и пределы человеческих возможностей…

Но это потом, потом. А пока мальчишка живет в Тосно на тихой зеленой и уютной улице Омской (Землеустроительной). В небольшом домике, отстроенном дедом в 1931 году. И знает в округе всех соседских детей и их родителей.

С ранней весны и до поздней осени с друзьями пропадает на речке Тосне. Тут они купались, загорали, ловили рыбу и варили уху, ходили в походы на лодке. Беззаботное детство не отменяло обязанностей: копать грядки, носить воду, колоть дрова, встречать с выпаса корову, участвовать в заготовке сена. Это не обременяло, все в округе росли, имея посильные обязанности.

Да и разве это в тягость – помочь по хозяйству, если дни в детстве длинные-длинные, и на все находилось время: повертеться на турнике, ощущая, как крепнут мышцы. Поиграть в «казаки-разбойники» и в войнушку.

– Снарядов и оружия в тосненских лесах в пятидесятые годы было до дури. Глаз на поиск у нас был наметанный, и мы тащили из дебрей и пулеметы, и винтовки, и автоматы. Мины для хозяйских нужд были в каждом дворе. Кто-то и бомбы умудрялся припрятать (вдруг сгодится), – смеется Виктор Валентинович. – Этот боевой арсенал мы и использовали в своих играх. Родительским предостережениям не внимали.

И было так: в очередную субботу, запасаясь вооружением, мы беспечно воевали, а вечером того же дня отцы, ругаясь, отбирали у нас все, что когда-то стреляло. И выбрасывали в воронки от авиабомб. На прилегающих улицах четыре такие, заполненные водой, заменяли пруды. Сейчас понимаю: опасные были игры, некоторые подростки в них реально пострадали, но это, несомненно, нас закаляло и формировало характер. Мы все не были неженками. Не ныли, не жаловались, насморк не считали болезнью, умели терпеть боль, преодолевать усталость и, главное, научились дружить. И до сих пор не перестаем общаться.

А еще у Виктора было любимое занятие: мастерить из набора «Авиаконструктор» невесомые планеры. Палочки и бумага, собранные по руководству, вдруг превращались в самолетики, а папа, Валентин Ильич, вместе с ним радовался этому чуду. Потому что сам хотел быть летчиком, да помешала война. В их доме не переводились подписные издания технической литературы, журналы «Юный техник» и «Моделист-конструктор».

И уж, конечно, Вите не нужно было напоминать о занятиях в авиамодельном кружке. В начале 60-х годов прошлого века в Тосно открылся Дом пионеров, и бывший фронтовик, воевавший в авиации, Василий Александрович Румянцев объединил вокруг себя тосненских подростков. Он профессионально научил их складывать модели всевозможных видов – от планеров до реактивных самолетов. Они получались красивыми и летали здорово! Что всех учеников приводило в неописуемый восторг.

Потом началась космическая эра, и подросший Виктор Смолин вместе с единомышленниками организовал клуб космонавтики, который также возглавил Василий Александрович. Он приводил на встречи своих друзей-однополчан, действующих летчиков и даже преподавателей академии имени Можайского.

– А когда наш учитель начинал рассказывать о своей летной жизни, мы слушали его с квадратными глазами и открытыми ртами, настолько это было заманчиво, – вспоминает Виктор Смолин. – Василий Александрович и привел меня в Ленинградский аэроклуб. Считал, что пора прыгать с парашютом. В это время конкурс туда был 300 человек на место. Если бы не мой учитель, не его знакомство с начальником штаба, мне могло и не повезти. Этот шаг был очень важным в моей судьбе и определил всю дальнейшую жизнь.

Виктор в это время уже учился в Ленинградском авиаприборостроительном институте, поступить куда оказалось гораздо проще, чем в аэроклуб. И знания технические помогали изучению спортивных самолетов до самого последнего винтика.

Обнимая небо

А небо для Виктора становилось все ближе, родней, безопасней. Без страха прыгал с парашютом, раз за разом все увереннее взмывал в бездонную высь, стал ощущать себя и машину как единое целое.

Пошел на виражи. И вот уже выписывает головокружительные сальто, кувыркается, падает в пике, заворачивает петли. А в голове рождаются новые фигуры. Пробует. Получается. Рисует схемы на бумаге. Старт за стартом. Каждый день. Усталости не ощущает.

Все, кто на земле, удивляются его спокойствию после полета и неутомимости, с которой он опять рвется ввысь. Он становится членом сборной команды страны по высшему пилотажу. Занимает на чемпионатах СССР призовые места. Получает звание мастера спорта.

Июль 1977 года принес ему первый заметный успех на очередных соревнованиях летчиков социалистических стран. Виктор занял почетное третье место.

– А в 1978 году я вместе с товарищами принимал первый старт на чемпионате мира, который проходил в Чехословакии. Здесь собралась вся звездная элита планеты.

…Его очередь. Дует порывистый ветер. Сам понимает, что-то складывается не так, как на тренировках. Собой недоволен. Тем не менее судьи поставили 4095,1 очка. Неплохо. А впереди самый сложный этап чемпионата – «темный» комплекс. Каверза кроется в том, что каждая команда заранее предлагает жюри для обязательного включения в эту программу какую-либо фигуру полегче для себя и потруднее для соперников. Для ознакомления со сценарием полета дается всего 24 часа.

Виктор быстрыми штрихами рисует на бумаге заковыристые крючочки-черточки-стрелочки-кружочки.

Это его предполетная проработка программы. Надо продумать в голове и запомнить, как все эти фигуры на скорости 200 с лишним километров в час уложить в незримый куб в небе, каждая сторона которого 1000 метров. С тренером он многократно прокручивает на земле коварный комплекс. В кабину сел уверенно. И ни разу не ошибся. Рядом, выжимая из себя все силы, боролись за командное первенство товарищи-асы.

Еще показ! Произвольный комплекс.

– Ну, Виктор, не подведи! Не рискуй в эквилибристике, но покажи по-настоящему зрелый пилотаж, – наставляет тренер.

…Штопорная бочка, пике, вращение вокруг продольной оси, петля Нестерова, плоский штопор. От перегрузок темнеет в глазах. Немеет тело… Но новичок Виктор Смолин сборную команду не подвел, оправдал доверие наставника и укрепил положение дебютанта в лидирующей группе. Он стал пятым. Практически никому не удавалось вот так с ходу войти в первую десятку сильнейших пилотажников мира.

К этому времени он уже закончил институт и стал летчиком-инструктором Ленинградского авиаспортклуба ДОСААФ.

После своего первого чемпионата мира Виктор работал, как одержимый, оттачивая элементы до совершенства.

Нина Куртова, Член Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области

(Окончание следует)