Удивительная история одной выборгской семьи. Часть 2
Несколько лет назад среди толстых папок начальник архивного отдела администрации Кировского района Наталья Данилова обнаружила одну, совсем тонкую: несколько старых бланков с готическим немецким шрифтом, на чистой стороне которых – полуразмытые, написанные от руки стихи. Оказалось, что история, спрятанная за картонной обложкой, имеет прямое отношение к Выборгу. И вот, продолжение истории. Начало истории в предыдущей публикации.
Недалеко от Кёнигсберга пленных высадили из вагонов. Это была немецкая территория. На станции вокруг них собрался народ. Подходили, трогали, пытались прощупывать что-то на лбу: «А где же у вас рога?» – спрашивали. Так было везде, пока их не пригнали в лагерь. Это работала геббельсовская пропаганда: русские – не люди.
В лагере Бактоштай под Кёнигсбергом, где было немало невдубстройцев, за 102 дня умерло 14 тысяч человек. Жили в ямах-землянках по 140 человек, спали вповалку.
После долгих дней лагерного ада прибыл покупатель дешевой рабочей силы. Он купил Бронзовых, семью из шести человек, за 20 немецких марок. Потомку тевтонских рыцарей, помещику-землевладельцу и хозяину рабов, среди которых были французы, испанцы, поляки и другие из германских войск стран, барону Бауэру фон Гобергу было уже за сорок, при нем неизменно была элегантная трость...
Бронзовых «немецкий рыцарь» привез в свое поместье под небольшим городком Домнау. Русских среди его работников было очень мало: семья Бронзовых и ещё несколько человек. И здесь, как и в лагере, жили в землянках и сараях, работали на износ, с шести утра и до позднего вечера: сеяли, пахали, пасли и доили коров – у барона их было много. Хозяин был довольно строг, но работников своих всё же кормил: голодный работник – не работник.
Вьется дорога крутою тропинкою,
Яблони в пышном цвету,
Пахнет сиренью и ранней калиною,
Птицы поют на лету.
Солнцем согретое,
всё просыпается,
Радо объятьям весны,
Только не весело мне…
Вспоминается
Утро родной стороны.
<…>
Здесь же всё чуждо и мы чужестранники,
Здесь всё не так, всё не так…
Родина милая! Ты для изгнанника
Светишь, как дальний маяк.
Май 1943, Вост. Пруссия
Обязанностью одиннадцатилетнего брата Клавдии Ивановны, Вадима, было доить коров. Работы было очень много, так что руки мальчика стерлись до кровавых мозолей. Пытаясь ими пошевелить, он кричал от боли и однажды вынужден был прекратить работу. Поблизости оказался барон. Он возмутился, что мальчик бездельничает, и стал бить его хлыстом по щекам. Всё это видела Клава. Она подбежала к барону, поймала его руку и укусила за палец. Тогда досталось и ей: и хлыстом, и кулаком. Потом загнали в землянку, приехал какой-то немец на велосипеде, привязал её цепью к велосипеду и так, на цепи, повел в тюрьму в Домнау. Здесь её держали на хлебе и воде, постоянно избивали. Но через какое-то время Бауэр забрал её назад. Там же, у Бауэра, Клавдия Ивановна встретила своего будущего мужа, Валентина Циунчика.
«…Если хочешь судьбой поделиться»
Валентин, родившийся в 1916г. в г. Белостоке (в 1916 году это был белорусский город), а с 1920. – польский), окончил польскую школу и пошел служить в армию. 1 сентября 1939г. немцы заняли Польшу. Второй полк литовских улан, в котором служил Валентин, совершал конные разведывательные рейды в немецкий тыл – партизанил. Но глубокой осенью, когда ударили морозы, командир решил сдать свой полк немцам, чтобы дать возможность хоть кому-то выжить. Как только полк сдался и были подписаны необходимые документы, командир застрелился.
Сначала был лагерь Майданек, который сами заключенные и строили в голом поле, и где за первую зиму из полка в 1200 человек осталось только 300. Вскоре Валентину вместе с небольшой группой поляков удалось бежать из лагеря. Их приютили в ближайшей польской деревне. И в той же деревне сдали немцам.
Теперь Валентина отправили в лагерь Хаммерштайн, находившийся также в Польше. Это был один из первых нацистских концлагерей для военнопленных. Барон Бауэр фон Гоберг приехал покупать работников и сюда, и Валентин как юноша крепкого телосложения был приобретен бароном для работы в поместье. Там они и встретились, Клавдия Ивановна и Валентин Петрович.
В 1943 году была устроена свадьба. Другие работники барона всячески помогали, французы даже умудрились достать где-то кусок мяса! Барон выдал молодым справку о том, что они являются мужем и женой: других официальных учреждений, которые могли бы подтвердить данный факт, в Домнау на тот момент не существовало.
По невероятному совпадению, их сын Виктор тоже встретил свою будущую жену на калининградской земле и прожил в самом Калининграде много лет. По просьбе родителей он привез их как-то в бывший немецкий Домнау (теперь это поселок Домново Калининградской области), место, с которым должны были быть связаны отнюдь не радужные воспоминания. От старого Домнау почти ничего не осталось, но им все-таки удалось найти колонны разрушенного дома барона, усадебный пруд. Запомнились Виктору Валентиновичу слова родителей о том, что, какой бы жестокой ни была война, молодость берет свое, и если два человека полюбили друг друга, условия, в которых они находятся, играют часто второстепенную роль. Каким бы ни было горе, человек всегда ищет путь к свету.
«И настало весёлое время...»
Я, признаться,
не мастер на слово,
Но сегодня хочу говорить,
Потому что, товарищи, снова
Стала я и работать, и жить.
<…>
И настало веселое время:
Гул моторов, огонь и свинец!
Заметалось поганое племя,
И пришел нашим мукам конец!
Мне запомнилась ночь
в том подвале,
Скрип дверей – и вбежали они,
Те, которых три года мы ждали,
И которые всё же пришли!
Загорелые лица суровы,
И налитые местью глаза.
Но одно только русское слово,
Как в ресницах блеснула слеза.
Эти люди, которым на свете
Нет преград – их нельзя удержать, -
Вместе с нами рыдали, как дети…
Нет, я всё не смогу передать…
<…>
Ноябрь 1946
Территорию Восточной Пруссии постепенно отвоевывали наши и союзнические войска, начиная с 1944 года. Пленных «просеивали» на допросах. Валентину как человеку, служившему ранее в армии и не запятнанному в доносительстве, знавшему немецкий, французский, польский, русский языки предложили отомстить фашистам и пойти в разведку. Он без колебаний согласился. Чтобы найти друг друга после войны, Клавдия Ивановна оставила мужу адрес своей тетки, всю блокаду прожившей в Ленинграде.
Валентин Циунчик (довоенное фото)
Пусть сейчас тяжело,
пусть на сердце тоскливо,
Но останусь верна лишь тебе одному,
А когда заживем мы беспечно, счастливо,
То, как вырастет сын, все расскажем ему.
Побеждай и скорее домой возвращайся,
Уж никак не дождусь, когда встретимся вновь.
Обо мне не тоскуй, будет трудно – мужайся,
Пусть тебе помогает святая любовь.
1945
Войну Валентин Петрович закончил в Потсдаме, был награжден медалями «За взятие Кёнигсберга» и «За отвагу». Возвращаясь в Ленинград через территорию Польши, хотел повидаться с родней в Белостоке, но ему как советскому солдату не позволили.
К этому времени Клавдия Ивановна ждала рождения первого сына Петра и жила с семьей своих родителей в Выборге. Здесь и нашел жену Валентин.
Валентин ещё подростком был отдан отцом в обучение специальности столяра-краснодеревщика. После войны эта профессия стала вдвойне востребована. В Выборге он поступил в вечернюю школу, а потом – в Ленинградский строительный институт. Клавдия Ивановна училась заочно в Лесотехнической академии. В 1948 году у них родился второй сын – Виктор.
В надежде найти родственников в Белостоке – родителей и двоих сестер – Валентин Петрович обращался в советские и в международные организации. Все ответы были однозначны: семья погибла в годы войны. Однажды, в начале 50-х, его вызвали ночью в Ленинградское Управление КГБ СССР на Литейном проспекте и убедительно разъяснили, что нет больше смысла искать семью за границей. Валентину пришлось смириться с гибелью родных. А спустя некоторое время ему как бывшему разведчику, как человеку, когда-то проживавшему в Польше, предложили поработать на территории этой страны на КГБ. После отказа Валентина Петровича, семье дали 48 часов на то, чтобы покинуть закрытый приграничный Выборг.
Новым местом жительства стала Гатчина. Клавдия Ивановна окончила академию с дипломом инженера-экономиста и работала на Гатчинском деревообрабатывающем комбинате. Валентин Петрович заочно окончил 3 курса института и тоже пришел на работу на деревообрабатывающий комбинат.
В Выборг вернулись в 1959 году, когда город перестал быть закрытым. Старший сын Петр окончил ЛЭТИ по специальности «программист». Клавдия Ивановна с мужем уже работали на засекреченном в то время Выборгском приборостроительном заводе (тогда «почтовый ящик № 20») министерства электронной промышленности СССР, который и выпускал электронное и механическое оборудование для оборонных нужд и для космической отрасли). Сюда же поступил на работу и Петр. Клавдия Ивановна была старшим инженером-экономистом, Валентин – начальником строительного участка, Петр очень быстро стал начальником электронно-вычислительного центра завода.
После войны Клавдия Ивановна продолжала писать стихи. Валентин Петрович хорошо рисовал (в семье хранятся его пейзажи), но никогда не занимался этим профессионально: в юности, ещё в Белостоке, родители отдали его учиться к какому-то русскому художнику. Валентин Петрович также неплохо вырезал по дереву. Ещё одним увлечением было пение, он даже принимал участие в самодеятельности выборгского Дворца культуры и однажды даже получил приглашение в Академическую капеллу в Ленинграде. Ему предложили проживание в общежитии капеллы и помощь при поступлении в консерваторию, но, в силу вполне земных причин, Валентин Петрович отказался, и семья осталась в Выборге.
(Окончание в следующем номере)
Публикацию подготовила Наталья ДАНИЛОВА, начальник архивного отдела администрации Кировского муниципального района Ленинградской области
