СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ И ПОЛГОДА

СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ И ПОЛГОДА
547
СЕМЬДЕСЯТ ЛЕТ И ПОЛГОДА

Екатерина Ивановна МИРОНОВА (в девичестве Шестакова) живёт в Каменногорске ровно семьдесят лет и полгода. 17-летней девчушкой она прибыла сюда в первых числах января 1945-го, когда и война-то ещё не закончилась.

Екатерина родилась 7 декабря 1927 года в Петрокрепости (Шлиссельбург) и жила там до тех пор, пока “фриц не угнал”. Отец был призван на фронт и всю блокаду держал оборону под Ленинградом. Мать осталась с шестью детьми (Катя старшая, младшему шёл всего третий год). В начале ноября 1941-го уже стояли морозы; 20 километров до станции Мга их вели немцы с плётками и собаками, старики падали, кто-то поднимался и шёл дальше, а кто-то нет…

Всю войну были в оккупации в Псковской области в деревне Дорофеево недалеко от станции Локня. Семью Шестаковых поселили у слепой бабушки. Катя как старшая пасла коров; за это её подкармливали, следили, чтобы обувалась в лапти.

- Страсть какая - лапти. У нас в Ленинградской области лаптей не было. Вот обуют мне их, а я отгоню коров подальше, лапти размотаю и выкину. Босиком пасу. Не могла я в лаптях ходить. А зимой коровы дома. Одна хозяйка связала мне за то, что пасла её коров, платок и кофту. А ещё в деревне катали валенки.

Первая запись в трудовой книжке Екатерины Ивановны датирована 15 января 1945 года - принята путевой рабочей 18-й дистанции пути Октябрьской ЖД. Поскольку молодёжь приехала, как раньше говорилось, “по вербовке”, то приступили к работе они сразу же: три дня на оформление и устройство и - на станцию Антреа. Восстанавливали разрушенные войной железнодорожные пути, саму станцию, взорванный мост через Вуоксу и весь участок до Возрождения. Вдвоём-втроём девчонки носили шпалы, бурили промороженный грунт под опоры моста на жутком морозе и ледяном ветру с обмороженным лицом и руками. 

- Мамка валенки солдатские купила; я их носила без портянок и носок, на босу ногу… Мастер (фамилию помню - Целинский, а имя-отчество забыла) дал мне фуфайку. Жили в домике при станции всей гурьбой - человек пятнадцать. Нам давали продуктовые карточки: хлеба 600 грамм, сахар, полагалось мяса кило восемьсот, а нам на порошок яичный заменяли. 

Ходить кроме работы было некуда: старая фабрика вся разбитая была, ни школы, ни клуба - ничего. Кой-какие финские домишки уцелели. Война же два раза тут прошла, - вспоминает Екатерина Ивановна.

Когда стальная магистраль была восстановлена к 1948-му году, Екатерину перевели в путевые обходчики «шестого околотка»; теперь она занималась обслуживанием дороги. 

Познакомилась с мужем, практически не сходя с рабочего места - Николай, прошедший на своём танке Сталинград и другие крупные сражения Великой Отечественной, демобилизовался и приехал в Антреа к родителям. Отец его работал на железной дороге, как и Екатерина. На станции в красном уголке собирались комсомольцы, туда заглянул в мае 1948-го и пришедший устраиваться на работу Николай.

- До ноября мы встречались - ходили даже не за ручку, а рядышком. Потом пошли записываться (раньше так называлась церемония бракосочетания - прим. авт.) в Кирки (окраина Каменногорска, бывшая до 1940 года уездным центром - прим. авт.); там в какой-то комнатушке нас и записали. И всё. Свадебный наряд - белая кофта да юбка; это мы менялись с подружками одеждой, не было же ничего... 

Школу Екатерине так и не довелось закончить, только четыре класса до войны. В оккупации было не до учёбы, да и после войны - тоже. На железной дороге проработала пять лет, потом были другие рабочие места. Всю жизнь до 1988-го года трудилась. Четверо детей, девять внуков, одиннадцать правнуков - кто-то в Каменногорске, кто-то в Питере и даже в Улан-Уде. Самые старинные фотографии сделаны для доски почёта в начале 70-х - в детстве, молодости и даже в день бракосочетания денег на такие излишества не было.

Читайте также