Владимир Подситков вспоминает об отце-фронтовике и своём военном детстве

Чем дальше от нас победный май 1945-го, тем меньше рядом с нами свидетелей той героической для советского народа эпохи. Однако жива память о них. Известный спортсмен и тренер, воспитавший немало талантливых учеников, Владимир ПОДСИТКОВ делится воспоминаниями о своём отце, Василии Фёдоровиче. 

В семейном архиве бережно хранится документ, в котором отражена вся трудовая биография Василия Подситкова, родившегося в 1904-м году: с 1915-го по 1922-й был пастухом, затем три года батрачил, с 1925-го в течение восьми лет был глеевщиком. 

– В молодые годы он работал в шахтах под Донецком. Приходилось вывозить уголь с нижних слоёв, где его добывали, на лошадях по рельсам, проложенным по спирали, – поясняет Владимир Васильевич в чём состояла работа глеевщика. 

После этого Подситков-старший был завхозом птицесовхоза, учился в зоотехникуме, по окончании которого уже сам возглавил птицеводческое хозяйство. А дальше – война: Волховский, Ленинградский фронт… 

– Жили мы тогда в Белгородской области, в деревне Бессоновка. Отца ещё весной 1941-го призвали на офицерские курсы, но закончить их он не успел… Был такой натиск немцев, что Белгородская и соседняя Курская области трещали по швам.

Часть, в которой воевал отец, в конце концов, оказалась на Урале, в Свердловской области, на станции Камышлово. Там проходило переформирование и стрелковые курсы. А в мае 1942-го их погрузили на эшелон и привезли в Волхов. Так отец попал во 2-ю ударную армию. 

К тому времени генерал Власов уже сдался в плен, но армия продолжала участвовать в боях. Минометчик Василий Подситков в составе этого формирования принимал участие в прорыве и снятии блокады Ленинграда.

– Много лет спустя отец в своих воспоминаниях называл имена своих боевых товарищей. Он пишет «В отделении был 22-летний ленинградец Сынков Борис Павлович. Я был парторгом роты. Миномёты наши стояли в яме. К обеду часа в два пошёл дождик. Мы готовили стенгазету. Сынков что-то там пишет. Я только отошёл в блиндаж, как – бух – снаряд взорвался. И все: ранило в грудь, не продышишься. Убило Сынкова…». Ещё вспоминал командира роты Васильева Николая Владимировича и других однополчан. 

За годы войны Василий Подситков получил семь боевых наград, в том числе медаль «За отвагу», которая, как известно, считается самой дорогой солдатской медалью, поскольку давалась за личное мужество. В наградном документе, который есть на сайте «Подвиг народа», о Василии Подситкове написано: «В боях за город Нарва проявил личное мужество, уничтожил две вражеские точки, чем способствовал успеху наступления своих стрелковых подразделений». 

– Уже после боёв за Ленинград они пошли на Прибалтику. И где-то в районе Нарвы отца ранило. Он на тот момент был уже пулемётчиком. На них немцы (как отец рассказывал, вооружённые до зубов эсэсовцы) выскочили совершенно неожиданно. 

Это был конец февраля – начало марта 1944-го. Раненый Василий Подситков оказался в госпитале в Рыбинске, а после лечения осенью был комиссован. Остался восстанавливать уже освобождённый Ленинград.

В послевоенные годы Василия Подситкова направили под Выборг; он перевёз семью из Курской области, и все вместе они поселились неподалёку от Приморска. Много лет Василий Фёдорович руководил совхозом в Тарасово.

Надо сказать, что и Владимир Васильевич Подситков в раннем детстве видел ужасы войны. Вместе с мамой они жили у бабушки, в деревне Кошарка Курской области, неподалёку от станции Поныри, за которую шли жестокие бои в ходе Курской битвы в 1943-м: 

– Я помню, какой стоял грохот, какой был огонь и пальба. Мы прятались за бабушку, как будто она нас защитит и сохранит… Бабушка со слезами на глазах, зная, что её сын Юрий уже погиб, утешала нас как могла и прятала в погреб. Битва разворачивалась от нас километрах в пятнадцати, было очень страшно…

9 мая 1945-го Владимир Подситков и сегодня помнит в деталях:
– Мы сажали с бабушкой картошку. Видим, бежит тётя Маруся (она жила на станции, где было радио) и кричит: «Бросайте работать! Война закончилась! Победа!» Все заплакали... А мы, ребятишки, смотрим на них удивлённо, но понимаем, что произошло какое-то грандиозное событие. Мама, бабушка, тётя стали молиться, чтобы все наши родственники вернулись живыми. А потом пили самогон и закусывали сырыми яйцами.

Екатерина ВОРОБЬЁВА