О войне, Брежневе и Выборге

29 июля 1975 года генсек КПСС Леонид Брежнев посетил Выборг по дороге в Хельсинки. Среди пионеров, которые вручали букеты «дорогому Леониду Ильичу», был юный выборжец Игорь СКОПИЧЕНКО. Недавно мы встретились, чтобы вспомнить то событие, и разговор вышел за рамки заданной темы.

 – Игорь, сколько лет вам тогда было?

– В 1975 году – 11 лет. То лето я, как обычно, проводил в пионерском лагере. Меня отправляли отдыхать каждый год, начиная с первого класса, в том числе два раза после второго и после седьмого в лагерь судостроительного завода «Чайка». Там сейчас восстанавливают старинную усадьбу Киискиля. В том году я отдыхал в городском лагере, который находился в здании детской юношеско-спортивной школы на площади Выборгских полков.

Игорь Скопиченко вспоминает события полувековой давности

– Как вы оказались в группе встречающих Брежнева?

– По большому счёту случайно. 29 июля 1975 года Брежнев ехал в Хельсинки на совещание по безопасности в Европе. Из администрации поступило указание подобрать группу пионеров. Нам с утра сказали: будем встречать делегацию, надо прийти в парадной одежде – белые гольфы, белые рубашки, шорты, красные пилотки, проинструктировали, как себя вести, посадили в автобус и привезли на площадь перед вокзалом.

– Много охраны было?

– Всё было оцеплено, думали, вдруг он выйдет в город. Нас провели через оцепление по лестнице, ее сейчас как раз отремонтировали. Выдали по букету шикарных красивых роз. Уж не знаю, где они их взяли, в городе таких цветов тогда не было. Выбрали девочку, которая должна была вручать букет Брежневу, а все остальные, по обстоятельствам, членам Политбюро.

– Волновались?

– В 11 лет мы не могли, конечно, осознавать значимость момента, просто любопытно было. Но я и сейчас помню, как подъезжает поезд, Брежнев в окно машет рукой, поезд останавливается, и он выходит. Вдоль шеренги встречающих едет камера и нас снимает фотокорреспондент газеты «Выборгский коммунист» Юрий Березовский. Я тоже попал в кадр, за мной стоял Григорий Васильевич Романов, в то время первый секретарь Ленинградского обкома КПСС. Вот, стоит за мной на фотографии, как оказалось, небольшого роста.

– Быстро встреча прошла?

– Точно я не помню, может быть, минут 20-30. Брежнев прошел вдоль шеренги встречающих, с каждым поздоровался, пообщался, ленинградские партийные боссы что-то ему рассказывали. Мы, дети, вручили цветы, а его помощник всем пионерам – подарки. В пакете была очень большая коробка конфет и путеводитель по Москве. Хотя конфетами выборжцев в то время было не удивить, да и вообще снабжение было хорошее, но эти – запомнились. Во-первых, коробка огромная, на обложке – пионерка отдает салют. И потом сами конфеты очень вкусные, а между рядами – шоколадные листочки – березовые, дубовые, кленовые. В магазинах такого не продавали, это, конечно, был спецзаказ. Как потом показали в новостях, в Хельсинки советским пионерам, очевидно, детям сотрудников дипкорпуса тоже такие подарки вручали.

– Как теперь говорят, поймали свою минуту славы?

– Конечно! Всё-таки не каждый день руководитель страны приезжает. Когда мы вернулись в лагерь, пришёл фотограф, посадил всех в ряд – директора, пионервожатую, врача, детей – и сделал общее фото и каждого по отдельности. Общее фото у меня сохранилось. Имён уже не помню, но было бы очень интересно, если бы кто-то себя узнал. Когда в шестичасовых новостях показали этот сюжет, я тоже там мелькнул. В парке возле Красной площади были «Окна фотохроники». Фоторепортаж Березовского висел там и во всех выборгских кинотеатрах, на заводах, фабриках. Портрет Брежнева, который Березовский сделал во время его визита, долго украшал дом напротив вокзала. Надеялись, что обратно Брежнев будет ехать тем же маршрутом, но он выбрал другой путь.

– Коробка от конфет не сохранилась?

– Долго лежала в доме у мамы, но потерялась со временем.

– С вашей мамой наша газета знакома. Раиса Петровна Скопиченко – известный в городе человек, блокадница, ветеран. Мы знаем, что неделю назад ей исполнилось 87 лет, с чем её и поздравляем.

– Мама закончила Выборгское медицинское училище, работала медсестрой в санатории, а, выйдя на пенсию, долго служила в соборе святых Петра и Павла. Её действительно многие знают, она очень душевный человек. Но сейчас мама больше времени проводит дома, к ней приходит соцработник, а я каждые выходные приезжаю из Петербурга.

Поздравляем Раису Петровну Скопиченко с 87-летием! Здоровья и бодрости!

– Расскажите о вашей семье.

– Наша большая семья образовалась в 1932 году, когда Петр Борвенко, старшина РКК, в деревне Большое Сойлово познакомился на танцах с Анной-Лисой Сярккинен. Это рядом с нынешним селом Гарболово во Всеволожском районе. Местные парни грозились его побить, но в результате всё закончилось свадьбой. И моя бабушка по паспорту стала Елизаветой Егоровной Борвенко. В начале Великой Отечественной они жили в Ленинграде. Дед воевал, а бабушка с детьми, их было четверо, первую зиму провела в осажденном городе на улице Атаманской недалеко от Александро-Невской лавры. Тогда она называлась улицей Красного электрика. Бабушка рассказывала, что налеты были частые, а пока она соберёт четверых детей, так уже и отбой. Вот она и перестала в бомбоубежище ходить. Один раз в комнате, где спал грудничок, который родился 29 июня 1941 года, от взрыва лопнуло окно, осколок попал на подушку, но ребенка не задел. Ещё собака у них пропала, понятно: съели. Двух братьев незнакомец запер в сарае, но один смог выбраться, привел взрослых на помощь. В марте 1942-го их эвакуировали по Дороге жизни. Бабушка рассказывала, как старший сын уснул и выпал на ходу из кабины, когда полуторка ехала по льду. Только благодаря водителю, который успел на ходу выскочить из машины и затащить его обратно, мамин брат спасся. Это всё из бабушкиных воспоминаний и маминых рассказов, а сам дедушка о войне не говорил. Только когда приходили сослуживцы, они между собой боевые дела вспоминали.

– Где дедушка воевал?

– Гвардии старшина Пётр Дмитриевич Борвенко в армии с 20 октября 1929 года. Воевал сначала на Советско-финляндской войне, во время Великой Отечественной – на Ленинградском фронте. Он служил в 129 гвардейском стрелковом Ленинградском полку в составе 70 ордена Ленина стрелковой дивизии в должности командира транспортной роты полка. В 1942 году дивизия была преобразована в 45 гвардейскую стрелковую дивизию. Награждён медалью «За оборону Ленинграда» в 1943 году и орденом «Красной звезды» в 1944-м.

– В каких сражениях участвовал?

– В 1975 году, к 30-летию Победы, поздравляли ветеранов, прислали приглашение, где перечислены все операции, в которых полк принимал участие. Самые ожесточенные бои осенью 1941 года, броски через Неву у Ивановских порогов и Невской Дубровки в августе-октябре 1942-го, прорыв блокады и Синявинские бои в 1943-м, прорыв от Пулковских высот к Красному селу и Нарвский плацдарм в январе-феврале 1944-го, прорыв на Карельском перешейке и бои у Тали в июне 1944-го, освобождение советской Эстонии и бои в Курляндском котле в сентябре 1944-го, феврале-мае 1945-го. Его ни разу не ранило, только контузило, когда брали Нарву, и рядом взорвался снаряд. Дедушкина должность – командира транспортной роты – была офицерская. Командиру полка несколько раз присылали офицеров на замену, но он деда не отпускал. Умер дедушка 8 марта 1980 года в возрасте 72 лет. Бабушка – 1910 года рождения, пережила его на 10 лет.

– Сколько детей было у бабушки с дедушкой?

– Три мальчика – 33-го, 36-го и 41-го года рождения, и мама, она родилась в 1938-м. Во время войны все выжили, но братья умерли довольно рано, очевидно, всё-таки сказались последствия тяжелого времени. Потомки бабушки и дедушки осели, в основном, здесь, в Выборгском районе. Живём мы дружно, общаемся.

Петр и Елизавета Борвенко с детьми, (довоенное фото из семейного архива)

– Как семья оказалась в Выборге? Где вы жили?

– Дедушку сюда направили вместе с его родной дивизией. Сразу после переезда и до 1975 года мы жили в очень интересном месте. Это бывшее финское стрельбище за Папулой. До революции рядом была семинария, где обучали финнов русскому языку. После 1918 года финны открыли школу младших командиров и соорудили стрельбище с тирами на 100, 200, 300 метров и каменными валами, чтобы пули дальше не улетали. Рядом построили дома для обслуживающего персонала. Вот в одном из них мы и жили.

После войны стрельбище перешло в ведение Ленинградского военного округа. Соревнования проходили здесь с мая по сентябрь, стрелковые команды приезжали со всех военных округов, для них даже гостиницу построили. Но в 90-ых появилось всесезонное стрельбище под Москвой, а наше закрыли. Какое-то время была охрана, потом её сняли, и там начали хозяйничать асоциальные элементы из ближайших поселков. Все разнесли в пух и прах. С тиров и боксов сначала сняли всё, что можно было снять, включая железо. Гостиницу сожгли и разобрали по кирпичам, и наш дом сгорел в 2022 году. Бывший санаторий по соседству закрыт и тоже разрушается. Весь берег от бухты Радуга застроен теперь частными домами.

– Как вам жилось в том финском доме?

– Дом был отличный, на бетонном фундаменте с баней, с изразцовыми печами в каждой комнате. Всё там было продуманно. У меня из окна был вид на залив и крепость вдалеке. Напротив стрельбища, если перейти дорогу – окончание Сайменского канала, там все берега в граните. Я как-то нашёл на чердаке старые финские газеты и журналы. Больше всего меня заинтересовали газеты с фотографиями довоенного Выборга. Очень красивый город был. Бабушка их потом отдала волонтёрам, которые ходили по домам и собирали старые вещи для музея. Наша швейная машинка Зингер тоже в музее, её теперь часто на выставках показывают. Однажды я нашел на улице шведскую эро 1634 года номиналом одна четверть. Потом оказалось, что таких много, и мы с одноклассниками ими менялись.

За спиной юного Игоря Скопиченко первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Григорий Романов

– Как ваша жизнь сложилась?

– Я учился в Нахимовском училище, потом закончил училище подводного плавания имени Ленинского комсомола. Служил в Мурманске. Это были времена холодной войны, поэтому часто ходили в автономки, как минимум один-два раза в год. В 1990 году нашу лодку для усиления Тихоокеанского флота отправили на Камчатку. Шли подо льдами через Северный Ледовитый океан. Всплыли в Чукотском море, где затонул ледокол «Челюскин». Берингов пролив проходили в надводном положении мимо мыса Дежнева, где стоит большой памятник ему. Природа там, конечно, потрясающая. На севере в Мурманске голые сопки, постоянно ветер дует, полярная ночь, а на Камчатке зимой белый снег и яркое солнце. Кстати, вы же знаете, Беринг в Выборге жил?

– Я чувствую, Выборг вас не отпускает?

– Это же город детства, малая родина, что здесь скажешь.

 Ольга РОГОЗИНА