«Гора, на которой растут бобы» и другие вершины: музыкальное эхо одного рокера

Любой, кто впервые слышит название группы «Гора, на которой растут бобы», задаётся резонным вопросом о его возможной интерпретации. Гора может символизировать вызовы, вершину успеха, или тяжёлое бремя. Бобы – нечто земное, дающее пищу…

Возможно, этот контраст в названии свидетельствует о том, что участники группы видели величие в обыденном, или о том, что даже на высочайшей горе творчества должно оставаться место для бытовых, жизненно важных вещей? Андрей ИВАНОВ, более известный в музыкальной среде как ПАНОН, не только раскрыл этот секрет некогда популярной команды, но и поделился биографическими фактами вкупе с собственными ностальгическими переживаниями.

– С чего начался твой музыкальный путь?

– Всё началось в Выборге, в шестом классе шестой школы. Сколько себя помню, всегда любил петь. Мы с гитаристом Игорем Красильниковым по прозвищу Крася сдружились по интересам, образовали группу «Ореон» и довольно успешно выступали на школьных вечерах. В 1977 году, поступив в ПТУ №14, продолжили музыкальную, так сказать, самодеятельность. Уже на первом курсе, участвуя в различных конкурсах среди училищ, заняли первое место в городе, через месяц – в Выборгском районе, затем – по всей Ленинградской области! Учитывая тот факт, что подобных групп было в несколько раз больше, нежели сейчас, шансы на победу казались ничтожны. Но мы безоговорочно обходили всех. А позже объединились с профессионалами: Игорь САМОРОКОВ, Валера НАЗАРКИН, Александр ЛЕБЕДЕВ, Эдуард ХРЕПКОВ.

Назад

Вперед

– Чем вы отличались от остальных?

– Мы были уникальной группой. В том числе потому, что большинство исполняли панк-рок. А этот стиль гораздо легче, нежели хард с элементами металла и арт-рока. Сочиняли собственные песни, преимущественно социальной направленности. Подолгу репетировали в поселковом клубе на станции Гвардейское, а туда только добраться – целая история… Одним словом, тратили на это всё свободное время, вот и результат.

– Откуда появилось такое оригинальное название?

– Всё просто. Речь идёт о самой высокой точке в городе: Папула. У этого обозначения есть несколько переводов, и один из них: «Гора, на которой растут бобы».

– Как о вас стали узнавать в городе и за его пределами?

– С командой мы начали выступать в 1986-м. Гремели в парках, домах культуры, воинских частях – объездили, наверное, весь Выборгский район. Позже появился Олег Токарев, который выполнял обязанности не только музыканта, но и менеджера. А позже, когда мы уже стали заявляться и побеждать на различных конкурсах, нас пригласили в Ленинградский рок-клуб. Отыграв там всего единожды, сразу получили приглашение вступить в это культовое объединение.

– Вы с командой хотели работать у них на постоянной основе?

– Конечно. И я, и все остальные мечтали о том, чтобы заниматься исключительно любимым делом. В те времена большинство мужчин были работягами, а оставаться машинистом мне не хотелось. Я уверен, что наши трудовые книжки с удовольствием бы приняли в Ленинградский рок-клуб. Но мы были ограничены законом: прописка на территории Ленинградской области не давала права работать в Петербурге. Поэтому единственное, что оставалось – ездить по городам страны с уже трудоустроенными группами и выступать у них на разогреве.

– Понравилась гастрольная жизнь?

– К тому моменту я уже вкусил все её прелести. Занимался танцами и, можно сказать, ещё ребёнком объездил полстраны с детским танцевальным коллективом. Это довольно тяжёлая ноша, и от неё быстро устаёшь, несмотря на обилие впечатлений. А с группой мы исколесили множество городов. Однажды ребята из команды «Аверс» взяли нас с собой на гастроли по Золотому кольцу. Мы вышли да так раскачали публику, что им уже другого ничего и не нужно было: музыка мощная, заводная. Они после нас вышли, а люди «Гору» требуют… Впредь нас приглашал далеко не каждый, да и то с большой опаской.

– Затмили всех?

– Многих. А кому хочется, чтоб его талант выглядел ограниченно по сравнению с кем-то другим?!

– И вы решили исполнять кавер-версии хитов, чтобы остаться в музыке.

– Да. Тем более, что раньше такой формат был востребованным. Дискотека в привычном понимании этого слова выглядела так: на сцене играла группа, а публика в зале плясала. Это сейчас люди танцуют преимущественно по пятницам и субботам, а раньше каждый день заведения были битком. Рестораны: «Север», «Бригантина», «Гдыня», «Круглая башня»: чтобы попасть туда, занимали очередь. Единственным выходным у музыкантов был понедельник, мы страшно уставали и с большим трудом «выбили» вторник для отдыха. Сегодня такую картину сложно представить – настолько всё изменилось…

– Поделись самым ярким впечатлением своей музыкальной жизни?

– С нами связался один из организаторов Ленинградского рок-клуба Коля МИХАЙЛОВ и предложил выступить у них на точке. «Сюрприз, – говорит, – вас ожидает.» Всю дорогу гадали, что он задумал. Приехали, играем, ничего необычного не замечаем. Вдруг начальство засуетилось, все на улицу выбежали. Смотрим: прямо во двор въезжает лимузин. Все аж рты открыли – 88-й год, в глаза таких машин не видели. Авто паркуется, а оттуда выходят музыканты группы «Scorpions». Вот тут мы обалдели! Оказывается, они в рамках тура приехали в этот клуб. Обиделись мы на Колю знатно: предупредил – фотоаппарат бы взяли! Пообщаться тоже не шибко удалось: во-первых, это произошло настолько неожиданно, что и слова промолвить не могли, а во-вторых, английский язык никто толком не практиковал. Зато продемонстрировали немцам своё творчество и, судя по жестам, им очень понравилось. После они позаимствовали нашу гитару и примочку на своё выступление. Так что взаимообмен со знаменитостями у нас произошёл неслабый, такое случается раз в жизни, или не случается вообще.

– Были мысли о воссоединении коллектива?

– Они бывают у всех, безусловно. Но мы играли настолько сложную музыку, что ни один музыкант в городе не мог повторить партии, настолько высок был наш уровень. Пробовали, устраивали прослушивание, но – безуспешно. Да и я уже свыкся с ресторанным репертуаром. Меня всё устраивает, играю по сей день. Бывшие коллеги тоже не оставили музыку: Валера трудится в ансамбле «Вереск», Самороков переквалифицировался и стал звукорежиссёром. Да и те, кто не работает в музыкальной среде – они, я уверен, всё равно не смогут навсегда оставить музыку. Это невозможно.

– Что бы ты пожелал молодым начинающим музыкантам?

– Заниматься как можно больше. Музыкант должен быть фанатиком. Валера Назаркин – идеальный пример из моего окружения. В его комнате не было ничего, кроме раскладушки, «комбика» и гитары. После пробуждения он садился и играл, а вечером ложился спать… Хотя нет, я соврал: раскладушка появилась значительно позже, сначала был только матрац. Мы все тогда были такими, но Валера – это апогей.

А знаешь, что самое интересное? Вот пройдёт полвека, как у меня. Ты, может, не будешь собирать стадионы, не станешь новой легендой рок-н-ролла... Но если продолжишь заниматься музыкой каждый день, даже когда никто не слушает, даже если это всего лишь маленькая комната с матрацем вместо кровати, – значит, ты настоящий музыкант. И тогда, даже играя в полупустом ресторане, а не в переполненном клубе, эта музыка всё равно будет жива. Она будет жить в тебе, и это самое главное. Это и есть та самая гора – та вершина, которая всегда с тобой.

Марина ТИХОНОВА