А МЫ С ТОБОЙ, БРАТ, ИЗ ПЕХОТЫ…

А МЫ С ТОБОЙ, БРАТ,  ИЗ ПЕХОТЫ…
641
А МЫ С ТОБОЙ, БРАТ, ИЗ ПЕХОТЫ…

На днях мы получили  новое письмо от журналиста из Аткарска Саратовской области Анатолия ПЕРЕПЁЛКИНА, который  в мае обращался в редакцию с просьбой помочь найти могилу отца. Саму могилу отыскать не удалось, но было точно установлено место первоначального захоронения Максима Перепёлкина – местечко Салмела неподалёку от современного мемориала «Петровка». Мы обо всём написали Анатолию Максимовичу, приложили к письму копии найденных архивных карт и схем и попросили подробнее рассказать об  отце. Вот что он написал:

Гривские трактористы с Саратовщины и мой отец Перепёлкин Максим Матвеевич рвались на фронт в первый день войны. Но им выдали бронь, чтобы успели убрать хлеб и вспахать зябь для будущего урожая. В танкисты он не попал из-за болезни желудка, и его зачислили в пехоту.

 Феодора Прокофьевна осталась с тремя детьми. Я, восьмилетний, – старший, сестра Валентина, дошкольница, и годовалый Витька, который в годы войны умер от простуды.

На мои  плечи легли заботы по заготовке кормов, выращиванию картошки и овощей, об уходе за коровой и овцами. С девятилетнего возраста я стал маленькой косой косить траву, возить на тачке сено. Зимой на санках возили подсолнечные стебли и бурьян для топлива.

В школьные каникулы с мая по октябрь (целых пять месяцев!) мы, десятилетние мальчишки и девчонки, стали работать в колхозе, сначала на прополке и сборе картофеля и овощей, а повзрослев, - на сенокосе и уборке урожая хлебов. Очень жаль, что нас, 12-13-летних подростков, имевших к концу войны 2-3 года трудового стажа, не считают тружениками тыла… Несмотря на тяжёлый труд и бедное питание, мы гордились тем, что приближали Победу!

В карусели колхозных и домашних дел мать с трудом выкраивала минуты, чтобы ответить на фронтовые письма мужа и сыновей. Поэтому переписку переложили на меня. На второй год войны я учился в первом классе. Писанины хватало. На фронте были трое: отец и два брата. Но переписка сокращалась: сначала погиб старший брат, пограничник Владимир, в битве за Кавказ, потом – средний, танкист Георгий, при освобождении Киева, и за год до окончания войны – отец, шофёр Максим Матвеевич, сгоревший при подвозке снарядов на Карельском перешейке. По одной-две, а то и по три похоронки приходили почти в каждый дом…

Меня до сих пор терзает и гложет мысль, что я не смог исполнить сыновний долг – побывать на могиле отца в местечке Салмела Выборгского района. Пусть эта заметка и фотография (на ней рядовой Максим Перепёлкин после третьего ранения) станут светлой памятью ему.

Возможно, что погребения и не было, так как при страшном взрыве от водителя грузовика со снарядами ничего не осталось. Поиск продолжается, и я прошу в память о нём прислать хотя бы щепотку выборгской земли, за освобождение которой отдал жизнь мой отец.

Но вернёмся к военной переписке. Первые письма от отца были тревожными, но без всякого намёка на панику, хотя шло массовое отступление. О фронтовых невзгодах тогда умалчивалось. Письма «редактировали» цензоры. На треугольном конверте в виде почтовой печати стоял штамп «просмотрено военной цензурой». Поэтому отец писал, что они бьют ненавистного врага, что «дело наше правое, победа будет за нами». Он был сильным духом, участвовал в войне с японцами на Халхин-Голе с мая по август 1939 года. Тогда самураев усмирили быстро, немцы оказались намного свирепее и сильнее.

Мать меня предупреждала, что можно сообщать о нашей жизни, а что – нельзя. Но меня как-то возмутило то, что из-за плохого урожая картошки – главной нашей пищи – пришлось её покупать, чтобы выполнить план заготовок. Ещё сдавали мясо, молоко, яйца, шерсть и кожи, хотя сами голодали. Отцу я написал, что жить очень тяжело, и даже картошки нам на еду не хватает. 

Послание до отца, к счастью, не дошло. Его часть перевели в другое место, и письмо пришло обратно. Строчки про наши трудности были зачёркнуты чёрным карандашом так старательно, что прочитать их было нельзя. Мать взяла его в руки, внимательно посмотрела и после недолгого раздумья произнесла: «Не надо перед боем расстраивать отца, а продукты идут на фронт для Победы!»

Анатолий Перепёлкин

Читайте также