336 ЦВЕТОВ ДЛЯ ХЕРЛЕСХАУЗЕНА

В далёком 1941-м из деревни Прокшино в Ярославской области уходил на войну 26-летний Павел Голиков. Его старший брат Александр к тому времени уже без малого два года как ушёл воевать на Советско-финскую и не вернулся. Вскоре на родину пришло известие, что и Павел пропал без вести. Один за другим сложили голову остальные четверо братьев Голиковых: Михаил, Леонид, Василий и Николай.

Спустя 45 лет

Римма Михайловна ЕГОРЧЕНКО (урождённая Голикова) живёт в Выборге с 1951 года. Весной 1990 года она получила известие из Германии о том, что нашлась могила её дяди Павла. Оказывается, в самом начале войны он попал в плен и до января 1945 года содержался в лагере для военнопленных Херлесхаузен неподалёку от Касселя. В те годы учащиеся местных школ ЮНЕСКО получили возможность изучить архивные документы, и выяснили, что среди 1593 советских военнопленных, похороненных там, 14 - уроженцы Ярославской области. Побратимские отношения Ярославля и Касселя позволили подросткам начать поиск родственников этих воинов.

Помогало немецким школьникам общество дружбы “СССР-ФРГ”. Римма Михайловна бережно хранит всю переписку. 15 марта 1990 года из Ярославского отделения общества “СССР-ФРГ” пишут коллегам в Ленинградское отделение: “Просим оказать содействие в оформлении выездных документов тов. Егорченко Р.М. и Новиковой Л.М. и по возможности оказать материальную помощь, например, через областной Комитет защиты мира”. Новикова Л.М. - это сестра Риммы Лидия, которая тоже должна была ехать в Германию, но заболела и осталась дома. Поскольку сёстры к тому времени уже давно жили в Ленинградской области, искать их организаторам пришлось дольше других.

“Русская тропа” и немецкий автобан

А вот ещё цитата. На сей раз коллеги из Касселя пишут руководителю Ярославского отделения общества “СССР-ФРГ”, профессору Ярославского политехнического института Юрию Москвичову об истории лагеря и кладбища: “В военном районе IX было 3 центральных лагеря для военнопленных: IX А в Цигенхайне, IX Б в Бад Орбе, IX Ц в Бад Зульце. Все эти центральные лагеря организовывали рабочие команды”. Рабочие команды в Касселе относились к лагерю IX А и работали на строительстве автобанов. Первые 400 военнопленных были доставлены туда 10 октября 1941-го. Следующая партия из 400 больных человек - зимой 1942-го. Весной 1943-го умерли первые из них…

Кульминационным моментом стала поездка на то самое кладбище Херлесхаузен.

- Металлические плиты с надписями латиницей лежат на земле. Я списала бы с них все имена, но был очень сильный дождь - все промокли. Я взяла несколько гвоздик, которые надо было разложить на могилы в ходе акции “336 цветов для Херлесхаузена”, и один цветок остался. Я смотрю, где же ещё нет гвоздики. А все уже ушли. Побежала вслед за ними. Оказалось, что одна могила при входе скрыта зарослями акации, и на неё ещё не положена гвоздика…

1593 советских военнопленных похоронены в 336 могилах. Мемориальную зону кладбища с территорией бывшего лагеря военнопленных связывает так называемая “Русская тропа”. По ней ещё живые пленные несли хоронить своих умерших товарищей… Свидетельство о смерти военнопленного № 112086 Павла Голикова датировано 15 января 1945 года.

Впечатление на всю жизнь

Римма Егорченко до сих пор восторженно отзывается о приёме, оказанном ей и ярославским родственникам ещё двоих похороненных в Херлесхаузене военнопленных. Пребывание было организовано местными антифашистами, очень доброжелательные немцы их встречали и провожали, водили на экскурсии. Даже познакомили с бытом местных фермеров. Удивление вызвало то, что в июне на полях не было ни одного человека. В России в это время идёт прополка и другая крестьянская работа. А вместо чая немецкие селяне заваривают травы.

- Мы всё это время жили в соборной гостинице. Когда уезжали, хозяйка гостиницы взяла со стола белую бумажную скатерть и махала нам вслед, пока мы не скрылись из виду. Я её уже не видела вдали, только белую скатерть.

Каждого из своих немецких друзей Римма Михайловна до сих пор помнит по именам: владелец типографии Флориан Росс, встречавший её в аэропорту Франкфурта, печатал бесплатную антифашистскую газету “Штаттцайтунг Кассель”, социолог Катрин Граф и математик Беатриса Адамаску - обе безработные. Римма Михайловна на прощанье пожелала им устроиться на работу, но они дали понять, что этого им совсем не хочется - пособие по безработице гораздо выгоднее.

Пока ехали по гладким немецким дорогам, невольно думалось, что их много лет назад строили наши…

Об отце и дяде Александре

- Про отца Михаила Николаевича 1900 года рождения мы практически ничего не знаем. Письменная связь с ним прекратилась в ноябре 1941-го. Он ехал из Пензы на фронт, и когда эшелон стоял на одной из станций около суток, мама даже ездила к нему повидаться, испекла что-то… Потом прошёл слух, что состав разбомбили. Один фронтовик из соседнего села Каменское говорил, что видел, как отец был ранен, как его несли к блиндажу, и по пути он умер. Когда мама хотела расспросить его поподробнее, он стал отказываться от своих слов. Тогда, в сталинские времена, боялись сказать лишнего… Потом ещё один заходил к нам и подтвердил, что отца убили.

От Александра Николаевича Голикова, который был призван еще до советско-финских событий, семья не получала писем или других сведений, просто знала, что он воюет на Карельском перешейке. После окончания войны он домой не вернулся. Думали, мог обморозиться. Как преподаватель истории Римма Егорченко знала: красноармейцы, легко одетые и обутые, в этих лесах замерзали и гибли.

Мы сделали запрос в электронный архив ОБД “Мемориал”, который выдал совершенно удивившую нашу героиню информацию: её дядя Александр - первый в списке полных тёзок из 31 человека. Дата выбытия - 21 февраля 1943 года; место выбытия - Харьковская область, село Крутояровка. Данных об увековеченных в Крутояровке солдат в интернете не нашлось, зато нашлись электронные адреса местных поисковых отрядов. Один из руководителей Военно-патриотического объединения “Ориентир” ответил: “День добрый! Информацию приняли. Начинаем работать. С уважением, Михайло Саяный”. Возможно, найдётся и могила Александра.