РУССКИЙ ГЕОЛОГ, ПЕРСИДСКИЙ МИНИСТР, ПОЛЯНСКИЙ ЖИТЕЛЬ

РУССКИЙ ГЕОЛОГ,  ПЕРСИДСКИЙ МИНИСТР,  ПОЛЯНСКИЙ ЖИТЕЛЬ
684
РУССКИЙ ГЕОЛОГ, ПЕРСИДСКИЙ МИНИСТР, ПОЛЯНСКИЙ ЖИТЕЛЬ

Известный нашим читателям писатель и краевед из Приозерского района Борис ШУЙСКИЙ завершает работу над очередной книгой о своей малой родине – поселке Поляны. Её фрагменты публиковались в нашей газете в течение нескольких лет.   Источником информации помимо публичных стали и личные архивы жителей, а также  мемуары известных людей. 

Честно признаюсь, про Александра Шталь-Хана на разных краеведческих посиделках и чтениях слышать доводилось. Но особого интереса это имя  не вызвало, пока судьба не свела меня с Михаилом Костоломовым – правнуком этого замечательного человека. К тому же выяснилось, что Александр Шталь-Хан  имеет самое непосредственное отношение к поселку Поляны, в котором и мне довелось жить. Точнее, даже не к Полянам, а к Уусикиркко.  Причем, даже не дачником Александр Федорович был, поскольку не имел другого пристанища  в период с 1920-го по 1939-й год, кроме как дом на перешейке между Голубыми озерами.  

Родился он в семье остзейского барона Фридриха фон Шталя и итальянки Анны-Катарины Фельдман. Отец на момент рождения Александра был скромным торговым представителем. Кого и что он мог представлять в столице – совершенно не представляю. И даже имея родовой герб, семейные предания про крестовые походы и иерусалимский период жизни предков, вряд ли все эти прибалтийцы имели заманчивые перспективы, останься они в Курляндии или Лифляндии.

Бирон, Остерман, Фредерикс, Клодт, Ридигер, Врангель, Миних, Кюхельбекер, Крузенштерн и пр, и пр. К этой славной плеяде с уверенностью можно причислить и Александра фон Шталя, как, впрочем, и его отца. На момент рождения, то есть на 12 октября 1850-го года, семья жила на Гончарной улице в доме 13. Это был особняк с колоннами у Лиговской дороги. В тот период Николаевского вокзала ещё не существовало, но поток транспорта и людей по Лиговке превышал таковой по Московской и Нарвской дорогам. Так что район и  особняк были весьма престижными. Выехать на дачу в Царское Село и Павловск, иметь в доме картины Тициана – не всякий  такое может себе позволить…

Но ещё больший достаток пришёл тогда, когда Александр связал свою жизнь с горным делом и весьма преуспел в этом. Он закончил Петербургский Горный институт и был принят на работу в англо-иранскую компанию по добыче нефти. Руководил изысканиями и налаживал добычу  углеводорода в Иране. Позже искал там золото, серебро и нефть.  Шталь провел в этой стране 20 лет, измерял расстояния между колодцами и селениями, наносил на карту караванные пути.У него шакалы утаскивали обувь, его мучила постоянная жажда, но и в таком экстриме, выражаясь современным языком, фон Шталь делал очень нужную и полезную работу.

Организаторские способности русского специалиста и его умение наладить дело были высоко оценены в Иране, поэтому ему было сделано весьма неожиданное предложение – наладить государственную почту в Иране. Александр фон Шталь (тогда еще не Хан) согласился и вместе с австрийцем Рюдигером в 1878-м году основал две почтовые конторы в Тегеране и Тавре, вводя при этом почтовые марки. Чуть позднее был создан телеграф, а вскоре  появилась и телефонная связь.   

Спустя некоторое время Шталь становится министром почты Персии и членом Дивана (кабинета министров).   Шаху работа министра нравилась, поэтому Шталю присвоен был титул «хан», который добавлялся к его фамилии, что ставило его в ряд иранской высшей знати.  

После 20-летнего «производственного тура» по Ирану, Александр фон Шталь-Хан вернулся на Родину и продолжил нефтяные изыскания. Месторождение «Эмба» открыто, в том числе, и трудами великого геолога Шталя. Он обследовал районы Предкавказья, Забайкалья и Урала, где и поныне добывается огромное количество российской нефти. Публиковал научные статьи в специальных изданиях. Часто на немецком языке, потому что в то время – это был язык всемирной науки. Темы исследований были разные: от капитального труда: «Нефтяные месторождения Кавказа» до целого раздела «Персия» в немецком Справочнике по региональной геологии.

Последнюю свою научную работу А. Шталь опубликовал в возрасте 91-го года. Он, кстати, был еще и прекрасным художником, писал пейзажи и жанровые картины. Многие его работы помогли выжить в войну дочери и внучкам. А вообще-то благосостояние семьи геолога в предреволюционные времена было весьма и весьма внушительным. 

Помимо столичной недвижимости имелось еще и имение в Грузии. Недалеко от Боржоми он владел достаточно престижным участком, были и ещё какие-то дома в других концах России. В 1910-м году он построил дачу в Уусикиркко, где с удовольствием проводила время семья. Дача и стала их пристанищем в лихие годы.  

Революционные потрясения застали А. фон Шталь-Хана в Хельсинки. Ему 67 лет, пора уже и про отдых подумать, тихая Финляндия к тому располагала. С женой Людмилой Богдановной и семьёй старшей дочери Марии они поселились рядом с местом службы зятя. Владимир Евланов был офицером в гарнизоне крепости «Свеаборг». Отношения в их семье были непростые, и Евлановы расстались, хоть и не просто, но достойно. Вскоре пришла новая любовь  в лице молодого черногорского графа, лейтенанта Подгоричанина-Петровича, командира сетевого тральщика «Зея».

Счастье длилось недолго, потому что после отречения Государя, в армии начались события, приведшие и армию, и страну на край гибели. И спокойная Финляндия не стала исключением. Порядок всегда держался на офицерах. Их-то и убили первыми во время той кровавой резни, что началась в Свеаборге в ночь с 3 на 4 марта 1917-го года. Убиты были оба: и Евланов и Подгоричанин-Петрович.

Долгий путь в Уусикиркко продолжался целых два года. Сначала был Ревель (Таллин), потом уже немецкий курортный городок Миздрой. Европа после войны представляла жалкое зрелище, трудно жила и Финляндия. Особенно это было заметно на Карельском перешейке. Вся инфраструктура его была построена на обслуживании запросов столицы Империи, и в одночасье сломались все налаженные за века связи и отношения. Про жизнь свою соседи по даче в Уусикиркко писали фон Шталю: «Куда Вы едете?! Мы тут едим одну крапиву. Оставайтесь в Германии!»

Но для немца Шталя родной была Россия, и семья предпочла всем прелестям Европы Уусикирккскую крапиву. В Полянах, кстати, много крапивы, на всех хватит – я сам её собирал в детстве мешками. 

Из Германии через минные поля Балтики, семья Шталей добралась до Финляндии. А потом уже и до любимой дачи в Уусикиркко, которая приютила их на целых девятнадцать лет. В архиве Михаила Костоломова было много фотографий, относящихся к этому периоду. С полученного от него в свое время разрешения я публикую часть их в этой главе. Пока есть возможность увидеть всё глазами его предков и пока кто-то может рассказать про места, там запечатлённые, это надо сделать. Поэтому – низкий поклон и вечная память патриоту Выборгской земли Михаилу Костоломову за возможность увидеть через объектив фотоаппарата столь далёкие годы истории моих любимых Полян.

В Уусикиркко семья  завела коз,  все ходили в соседний лес за грибами и ягодами, сам Александр Фёдорович ловил рыбу и писал портреты на заказ. И уже никакой связи с внешним миром. Телефон и почта в четырёх километрах, да и кому и куда звонить? В воздухе всё сильнее пахло войной, и она пришла – неизбежная и кровавая. Войны всегда кровавые. И вновь эвакуация, теперь уже в Хельсинки.

 Александр Фёдорович Шталь прожил большую и красивую жизнь. Даже в том, что он в 1952-м году стал самым старым по возрасту жителем Хельсинки, прожив 102 года, есть своя символика. Про таких людей: и моих и ваших земляков, надо рассказывать молодым, низко им поклонившись и сняв шляпу перед их великими делами. В том числе  перед жизненным подвигом Уусикирккского жителя, персидского министра, русского горного инженера Александра Фёдоровича фон Шталь-Хана. Большого и нужного великой стране человека. 

Борис ШУЙСКИЙ, краевед

Читайте также