“ЧЕГО НАС УЧИТЬ, МЫ ВОЙНУ ПРОШЛИ!”

Нашу семью война застала в Гдове. Мы с ребятами купались на речке, вдруг видим: в небе летит самолёт. А в тех краях никаких самолётов не было. Прибежал домой и уже по радио услышал, что началась война.

И поехали мы в эвакуацию. На Волгу. Отца оставили в городе (мужчины должны были останавливать немцев). Да разве ж могут безоружные мужики остановить такую махину?! Вскоре “отряд” распустили. Родители - учителя русского языка и литературы (в книге Владимира ОСТАПЧУКА “Честь по труду” значатся оба они - учителя Приморской школы - Ласкаревы Александр Иванович и Елена Александровна). В моей памяти так и осталось: мама и папа сидят, склонившись над столом, а перед ними стопки тетрадей…

В эвакуацию мы отправились налегке, всюду говорили: война на несколько месяцев, вскоре вернётесь. Но к сентябрю она не закончилась, и мы с братом пошли в школу за 8 километров, но учились недолго: одежды тёплой не было, обуви тоже. Позже меня пригласили преподавать в этой школе рисование. А летом мы занимались огородом, выращивали табак и даже продавали его.

…В 1942-м отца и старшего брата взяли на фронт, папа воевал в отделении связи, брат - на Балтийском флоте. Кстати, в составе десанта брат участвовал в боях под Приморском, на острове Игривый. В 18 лет и меня призвали, попал я на Первый Украинский фронт. Сначала был в танковых войсках, потом в пехоте, после первого ранения попал в артиллерию. Участвовал в освобождении украинских городов, дошел до Берлина. Помню, командир нашего дивизиона был в мирной жизни учителем истории. Как-то остановились мы в небольшом городке в Германии, вышли из машин, и он повёл нас к обелиску, где по легенде захоронено сердце Кутузова.

День Победы я встретил в госпитале, после второго ранения. Я пишу стихи, по этому поводу у меня есть такие строки:

…Закопан был войны кинжал,

Окончен жертвам счёт печальный,

А я в тот день в бинтах лежал

На жёсткой койке госпитальной.

Приказ командира полка о моём награждении медалью “За отвагу” подписан в 1945, в документе значится: “В бою за переправу на реке Квейс 14 февраля 1945 года, находясь на наблюдательном пункте, под огнём артиллерии противника, продолжал вести наблюдения за передним краем немцев и засёк огонь трёх пулемётных точек, которые по его данным координатам огнём наших орудий были уничтожены”.

Но в 45-м служба для меня не закончилась, вернулся домой только в 1950 году. Служил в Германии, а в 1948 нас перевели в Выборг. За Крепостным мостом находился военный городок, где стоял 131 полк. Как только Ленинград освободили от блокады, мама тут же решила вернуться домой. Гдов был разгромлен, и маме предложили перебраться на Карельский перешеек, так мы оказались в Приморске. Кстати, и отец, и старший брат вернулись с войны целыми и невредимыми.

Несмотря на то, что семья была рядом, в увольнение нас не отпускали. Но однажды командир все-таки сказал: “Иди…” Я переоделся в гражданскую одежду и через окно - на улицу. В мирное время служба не была сложной: подъем, пробежка, завтрак и в техпарк на занятия. Чего нас учить, мы войну прошли! Помню, пушку вывезем, одного молодого оставим следить, не идёт ли командир, а сами - на травку отдыхать. Это летом, а зимой всё больше в казарме находились.

После демобилизации приехал к маме, несколько месяцев отдыхал. А дальше устроился на работу в типографию. Тогда в Приморске выпускалась газета “Новый путь”, которая распространялась по Койвистскому району. Тираж небольшой - экземпляров 500, выходила два раза в неделю, но подшивка издания имелась во всех населённых пунктах, где был сельсовет. Редактором в моё время был Владимир Невольский, ответственным секретарём - Леонид Субботин, журналистов один-два… Сначала я мотался по району, новости собирал, а потом меня на должность корректора взяли, другого корреспондента нашли. В то время в типографии текст набирали вручную, а корректор проверял, всё ли правильно, нет ли ошибок. Мне одну полосу трижды приносили: вместо фамилии “Сталин” три раза выходило “Столин”. В последний раз мне показалось, вроде исправили ошибку. Дальше редактор подписал полосы, и отнесли их в типографию. Между прочим, цензор Яков Богач прочитал газету и тоже не обнаружил ошибки. Дальше газету отправляли на почту для доставки читателям. И вдруг в редакции звонок: “У вас в газете ошибка!”…

Когда мы поняли, какая именно ошибка проскочила, я сразу задумался о своей дальнейшей судьбе, а редактор побледнел и говорит: “Мой знакомый из заводской газеты рассказывал, что они однажды букву “р” пропустили в слове “Ленинград”, так расстреляли редактора”.

Конечно, бросились мы сразу на почту - весь тираж изъять. Но несколько экземпляров уже ушли к читателям, так что пришлось и по адресам бегать, газету собирать. Как ни странно, все обошлось, наказали меня только штрафом за расход бумаги. Но страху натерпелись…

В редакции платили немного, поэтому перешёл я в гидроучасток (одновременно учился в вечерней школе, в войну-то доучиться не удалось). С одноклассником решили по окончании школы в институт поступать, но не могли выбрать, в какой: я хотел - в Горный, он - в корабелку. Подали документы в кораблестроительный - не приняли, так как в эвакуации мы были. А в Горный взяли. Потом я работал на комбинате “Апатит” в городе Заполярье Мурманской области. Там женился, там родились два сына, там прошли лучшие годы моей жизни. В Приморск вернулся, когда мама серьёзно заболела.

Олег ЛАСКАРЕВ, участник боевых действий