КИРИЛЛОВСКИЕ. НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ…

КИРИЛЛОВСКИЕ. НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ…
635
КИРИЛЛОВСКИЕ. НИКОЛАЙ ПАВЛОВИЧ…

Недавно в библиотеке Алвара Аалто Даниил и Ольга НИКИТИНСКИЕ презентовали свою работу «Судьба моей семьи в судьбе моей страны». Эту книгу, которую они с большой любовью сделали своими руками, можно рассматривать, между прочим, и как  материал к истории России, и как  пособие для родителей по воспитанию детей и внуков; здесь  широко представлен и этнографический материал. Короче говоря, в ней много полезного и интересного.

Книга посвящена родителям Ольги – Николаю Павловичу и Аполлинарии Ивановне Кириловским. Почти четыре года ушло  на сбор и обработку биографических фактов о жизни  родителей, родственников, составление  хронологии событий семьи, ведущей свое начало  с 1855 года.

Жизнь Николая Павловича, участника трех войн, и его девяти детей  связана и с Выборгом.

Из одной войны – в другую

Николай  родился в 1897 году в  Вологодской губернии. В деревне было тридцать два дома, проживало двести одиннадцать жителей (сегодня  живут трое) Основой всего был тяжелый  крестьянский труд. Николай успешно закончил церковно-приходское училище, а потом началась Первая мировая...

Николая призвали  в 1916 году, он участвовал в знаменитом Брусиловском прорыве на заключительном этапе этой операции, когда  ситуация сложилась для русской армии неблагоприятно – фронт в районе Горлиц был прорван. Отступали сорок дней. И вот здесь у него произошла необычная встреча, описанная им в дневниках:

– Однажды мы остановились на ночлег в украинском селе. Усталых, голодных,  падающих с ног солдат пригласила в хату старушка. Накормила, чем могла, оставила на ночлег, где проспали до утра. Рано утром собирались в путь. Провожая нас, старушка подошла ко мне со словами: «Солдатик, возьми крестик. Никогда не снимай его. Он тебя сбережет в жизни. Ты будешь на грани смерти, но выживешь. Будешь трижды воевать, в последней войне будешь ранен, но не покалечен».

Все, сказанное старушкой, сбылось!  А оберег хранил до конца своей жизни… Перебои с продовольствием привели к эпидемии дизентерии в армии, не избежал ее и Николай: с восьмого  сентября до пятого ноября находился в госпитале, на три месяца потом был отпущен домой на поправку. Маму в живых уже не застал:  сердце ее перестало биться в 50 лет…

Гражданская война, интервенция, когда реальная угроза оккупации англичанами  нависла и над севером России.  В дневнике Николая этот период  тоже отражен:

 – 1 октября 1918 года снова взяли, уже в Красную Армию, отправили в Великий Устюг, потом в город Сольвычегодск, там формировался 161 стрелковый северодвинский полк. В него и был зачислен, в команду конных разведчиков.

Ателье на заводе Рено.  Париж 

После Гражданской войны в жизни Николая был даже зарубежный период: некоторое время жил в Англии, а потом перебрался во Францию, в Париж, устроился на завод Рено.

Русских эмигрантов в Париже было немало. Несомненно, всем интересно, что представляли тогда собой заводы и фабрики в Европе. Луи Рено – основатель завода, первый промышленник Франции, на его заводе устанавливается современное оборудование, постоянно изыскиваются снижения себестоимости продукции, главная стратегия – доступный по цене товар. С 1919 года компания начинает выпускать крупные и мощные автомобили. Хозяин был очень строг и требователен к рабочим завода. Рабочий день на заводе начинался с 7 часов утра и завершался в 7 часов вечера, но не превышал 10 часов в сутки, так как выделялось время на обед – не менее 2-3 часов. Рабочие завода обедали в… ресторане! Питание было совершенно бесплатным, разнообразным и очень вкусным. Часто подавались деликатесы, например, голубые сыры. Ежедневно подавали фужер сухого виноградного вина. На завтрак, ужин – фрукты, кофе, французские булочки. Столы сервировались с полным французским этикетом. Курящим рабочим предлагались сигареты или сигары, в зависимости от предпочтения. Во время обеденного перерыва рабочие могли отдохнуть в комнате отдыха. После обеда возвращались на свое рабочее место в артель, так назывались цеха завода. Труд был тяжелый, но, несмотря на это, производительность труда была высокой. Заработанных денег хватало на красивую дорогую одежду, ценные вещи, золотые и серебряные часы, запонки, булавки для галстука, всевозможные пилочки для ногтей и другие вещицы.

Во Франции Николай прожил около пяти лет. Изучал язык, знакомился с историей Франции, культурными, историческими памятниками, посещал храмы, музеи, театры, был на концерте Федора Шаляпина.

Но  тянуло домой! Приобретая внешний французский лоск, он никогда не забывал Родину, тосковал по своим близким. Когда вышел Декрет ВЦИК от 30.04.1923 года «Об амнистии карельским беженцам», Николай незамедлительно этим воспользовался. Ему повезло: тогда он еще  сравнительно быстро оказался у крыльца родного дома… А свой след во Франции он все-таки оставил: Даниил, внук Ольги, в просторах Интернет пространства нашел в журнале «Ухват» № 2 за 1926 г. (эмигрантская пресса) статью «Русский труд во Франции», в которой директор завода высоко оценивает труд русских рабочих. Выделяет ателье (цех) нежинских гусар, Р.Д.О., а еще ателье Кириловских. Представьте только: человек уже живет  в другой стране, а цех все еще  носит его имя! 

На родной стороне

В деревне его сразу окрестили «французом», молодой парень в дорогой  и необычной одежде стал завидным женихом для девушек окрестных деревень. Он сам себе выбрал жену – семнадцатилетнюю  Полю Черепанову из своей деревни. Разница в возрасте десять лет: свою жену он даже как-то видел в люльке!  В большой любви рождались и дети: Иларья,  Галина, Ивея (в переводе с французского – «трилистник»).

В тридцатые годы старший брат и сестры Николая обзавелись семьями, поэтому отец разделил между ними  хозяйство (потом  это спасет  их семьи в коллективизацию). Николай смог купить в Тотьме большой купеческий дом, куда перевез семью и отца. Был простым рабочим  на нижнем складе судоверфи лесозавода, а  после окончания в Архангельске курсов по обработке древесины стал начальником  этого склада. Исколесил полстраны, вербуя рабочих на производство: Белоруссия, Украина, Прибалтика, Казахстан. Уже в Тотьме родились три сына и дочь, самый младший сын - 1 мая 1940 г…

«Душа о семье болела и плакала»…

Началась Великая Отечественная война. Николай ушел добровольцем. Дома  осталась жена с семью  детьми! 

Из воспоминаний дочери Галины:

Расставание было очень тяжелым. Мама и старшие дети плакали, малыши смотрели испуганными глазенками на происходящее. Самый маленький годовалый братик был на руках у отца и все сильней прижимался к его груди. На всю жизнь запомнила слова отца «Живите дружно». Маму просил сохранить семью, детей во что бы то ни стало. «Сбереги их, Поля, сбереги их, сбереги!» – почти умолял он жену, едва сдерживая слезы.

Воевал на Волховском и  Ленинградском фронтах, был разведчиком, командиром подразделения, связистом. После прорыва блокады Ленинграда был переброшен к Выборгу. И вот здесь он тогда и получил тяжелые ранения: десятки осколков  пронзили тело бойца, не пощадили и лицо. Забинтованного, без сознания, его отправили в ленинградский госпиталь. В памяти возникали образы жены и детишек, мал мала меньше. В бреду, запекшимися губами боец шептал: «Поля, Полюшка, как ты там? Как дети? Выжить бы, повидаться с вами, родные мои…». Осколки, которые угрожали жизни, врачи постепенно убрали (Остальные Николай до конца дней носил в себе). Пришел в сознание, когда уже снимали бинты с лица.  «Потерпи, солдатик, потерпи», – утешала медицинская сестра. Николай открыл глаза, и – о, чудо! Перед ним стояла его любимая   жена!

Лидия Воронина

(Окончание читайте в одном из ближайших номеров)

Читайте также